– А что это мы про каких-то террористов? Давайте ближе к нам. Давеча. Месяца два назад, приезжал тут один с экспериментами. Переколечил полунивера. Девчонка с пятого курса. Рыжая такая… Её все знают. Ей дали по рукам. Вы, Влад, дали… Теперь у неё отваливаются руки. Оно знаете, если человеку один раз дать хорошо по рукам. Так, чтобы руки отвалились, он больше ничего никогда этими руками сделать не сможет… А у Фриды трещина в сосуде. А оно, знаете, когда трещина в сосуде, человек от любой глупости умереть может. Вот упадёт на ровном месте. И нет человека. А на Башне, где ты сейчас работаешь, лестница странная такая. То по ней забраться невозможно. То она у тебя под ногами превращается в скользкую горку, ступеньки исчезают. Другой в этом случае поднялся и пошёл карабкаться наверх снова. А ты упадёшь и больше не поднимешься…
И мне стало страшно. До того страшно! Я ведь вчера попала в аварию. А значит, трещина стала ещё больше. А я знала. Знала, но никогда значения этому не предавала. Я знала, что лестница у нас на башне выпрямляется, как ей вздумается. Не важно, сколько ты проработал – год, десять, тридцать. Вне зависимости от твоих заслуг и промахов лестница под тобой может выпрямиться в любую минуту. Под Ладой она выпрямлялась дважды, но она находила в себе силы, вставала и снова карабкалась наверх. Но это Лада, которая спокойно рассказывает, как ворует губернатор. А я – иное. Человек, которого однажды побили так, что в сердце осталась глубокая трещина, очередного падения может не пережить! Между тем, Ботана продолжала:
– И мы объединились. Хотели покарать их совместными усилиями. Но почему-то не вышло. Что, Айдия, выходит, сила не в объединении? Есть какие-то другие факторы?
– Мы не для того объединялись, чтоб покарать. Мы объединялись, чтобы выбить бонусы. Мы их выбили.
– Фрида, а что, зачёт по физ-ре – это больше, чем трещина в сердце. У тебя внутри что-то поломалось, и зачёт по какой-то физ-ре окупил это?
– Ботана, тему давно замяли. Что ты начинаешь? – несмело ответила я.
– Это вы замяли, а я до сих пор вешу на отчислении.
Меня улыбнул этот бунт на корабле. Если такая смелая, типа борец за справедливость, пойди, напиши заяву на ректора в милицию. Нет? Значит, тему замяли.
– Слышь, чё, ты тут знамёнами не размахивай. Я тебе говорила – нормальный человек пошёл бы и припугнул декана жалобами во все инстанции. Иди и борись за свои права. Чё ты тут нам-то предъявляешь?
Влад в это время молча наблюдал за нами. Я не увидела на его лице ни раскаяния, ни неловкости. Он реально переколечил полунивера. И заявился к нам с такой рожей, как будто ни в чём перед нами не виноват.
Ботана достала тетрадь и накарябала: «Ректору университета от студентки Ботаны…» Писала она жёстко и нервно.
– Дура ты, Ботана, так бы доучилась, получила свой красный диплом, а так вышвырнут, как собаку, – сказала Айдия.
– Пусть только попробуют. Их всех прокуратура вышвырнет!
– Да одну тебя как вошь раздавят, – вставила Вера.
Блин. Реально. Над такими, как Ботана, можно издеваться только не переходя границ! Она сейчас такое устроит!
– А кто сказал, что я буду одна? Фрида обещала со мной подписаться. Правдина вчера видела, он хочет в милицию написать. Фрида в Башне, мы вас так распиарим. На весь город прогремите.
– Правдин уже здесь не работает, – жёстко отрубила Злата, – а Фрида за тебя не пойдёт. Мы им заплатили за три месяца. Если это выйдет в эфир, мы разорвём с ними контракт.
Мне было непонятно, почему люди, интересы которых никак не пересекаются с моими интересами, считают нормальным на меня торговаться. Ботана – чмо по жизни, а Влад – полная скотина. Какого чёрта они решили, что я буду кого-то из них поддерживать. Но я должна была.
Я смотрела то на неё, то на них. Я знаю, что девчонки знают, что я ей обещала. Кем я буду, если откажусь? Да и вообще, какой бы никчёмной она ни была, она ведь трижды права. Почему я должна прощать трещину своей жизни каким-то пустяковым зачётом по какой-то незначительной физ-ре? Да я за коробку конфет получила бы тот же результат. Почему это Влад, который так нагло, так беспощадно и так ни за что расправился с нами, ходит по универу, и ему все улыбаются? Влад улыбнулся. Не знаю, чему он там улыбался. А Ботану опять переклинило. Видимо, сегодня был такой день, когда у таких, как она, случаются обострения.