Потом она переименовала милицию в жандармов общественной пользы и запретила брать взятки. Однако поскольку без взяток жандармы ничего не делали, взятки им всё равно давали. Когда на последних пытались возбуждать уголовные дела, их отправляли в прокуратуру, которая всё это дело закрывала, а потом в суд, который выносил решения в пользу жандармов. А как по-другому? Жандармерия, прокуратура, суд – всё было Гидрой. Как одно щупальце может душить другое?
Через некоторое время Гидра объявила, что со взяточничеством бороться бесполезно, поэтому все, кто хочет чего-либо добиться от суда, прокуратуры или жандармов, должен заплатить. И это было самое честное правосудие. Хочешь действительно выиграть дело – поставишь много и выиграешь.
Моя заплата падала день ото дня, через три месяца я осталась одна в Башне. Больше никто не хотел платить за правду. Гидра знала всё итак, остальные люди просто были не в состоянии.
А как же быть в состоянии? Гидра издала закон о том, что сельские производители должны ровно 90% всей выращенной продукции отдавать Гидре. Киоски она просто уничтожала без протоколов и заседаний. Идёт, видит киоск – шмяк – нет киоска. Зачем ей это было? Наверное, Гидра желала, чтобы всё продовольствие шло только через неё. А тем, кто производит, доставались крохи, на которые едва можно прожить.
Я продолжала жить на том, что накопила за время прекрасной, свободной и денежной работы, которая у меня была полгода назад. Если бы главной в башне оставалась Лада, я бы хлопнула дверью, не задумываясь.
Но главной была я. Поэтому я приходила на работу, садилась у эфира и говорила-говорила, думая, что, может быть, завтра эта тварь разлетится на нормальных людей, и всё станет так, как и было. Вот я сейчас крикну, что во всём виновата Гидра, что нет дальше жизни, если её ни разрушить. Они поймут, и её не станет…
Но Гидра только крепла день ото дня. Гидра так много отбирала, убивала и издавала законов, что, казалось, теперь отколоться невозможно никому. Ведь, если отколешься, с тобой расправятся.
18.
Университет рухнул! Не поняли? А-а-а! Универ рухнул. Всё. Трындец. Владивостока больше нет.
19.
Как это произошло? Гидра своими щупальцами окутала весь университет. Пролезла на все руководящие должности. Потом в щупальцах началось брожение, потому что один занял место, на которое претендовал другой. И так по каждому креслу. В итоге щупальца стали волноваться, повышибали все стены. Крыша упала. Университета больше нет.
Впрочем, то, что нет университета, взволновало только всех студентов, преподавателей и меня. Больше никого. И не потому, что люди превратились в бездушную скотину. Просто Гидра обрушивала всё. Турфирмы, рестораны, гостиницы… Всё, где работали люди, которые не были в Гидре. Всё, где хоть кто-то работал, потому что Гидра работать не умела.
А знаете, что самое плачевное? У Гидры не осталось денег. Чёрное озеро, которое закладывалось миллионами лет, было вычерпано за … за год или два. Я сейчас и не скажу.
Зато с какой радостью я вышла в эфир и объявила, что больше ничего не осталось. Чёрное озеро – больше не озеро. Это всего лишь небольшая ложбинка в земле.
Гидру заколбасило. Люди, которые составляли её, стали пытаться выбраться. Поэтому Гидра была удивительно похожа на больного ДЦП, которого не слушаются ни руки, ни ноги, ни язык. Вернее, язык – это единственное, что слушалось Гидру. Айдия, когда-то моя хорошая знакомая, кричала, что всё это – гнусная ложь. Фото – монтаж, документы – фикция, очевидцы – актёры. Щупальце Гидры сжалось в кулак и постучало в дверь башни. Потом в обход крутой лестницы попало прямо в эфир.
– Это наглая, вредоносная клеветническая ложь, – заявила Ботана, которая находилась на конце щупальца, – в связи с законом «О клевете против общества», вы обязаны опровергнуть данную информацию, иначе вам грозит пять лет тюрьмы.
Ботана на меня смотрела такими же стеклянными глазами, как когда-то Люба. Я понимала, что надо опровергнуть эту чёртову инфу, либо пять лет воли не видать. У меня, наверное, дрожала каждая клеточка, вплоть до кончиков волос.