– Да, конечно, дурь. Но что в этом преступного? Зачем же в огонь заживо кидать? – вдруг прозвучало где-то возле головы.
И тут… Гидру залихорадило. Со всех её концов послышалось:
– Да, давайте честно. Все хотят ходить по облакам. Это же потрясающе!
– А если совсем честно, ходить по облакам невозможно, находясь в Гидре.
– Невозможно, конечно. Но если мы выбрали это, а кто-то выбрал другое, ну и пожалуйста, нам-то что?
– А я бы всё отдала, чтобы снова ходить по облакам… Но в Гидре это невозможно.
– Невозможно. Конечно, невозможно.
Гидра решила, что если сейчас она что-то не предпримет, она рассыплется. Она не понимала, что это невозможно также, как ей ходить по облакам.
– Возможно. Только Гидре и возможно ходить по облакам, – громко закричала Айдия.
Безмозглая, тупая, слепая Вера повторила:
– Да, Гидра создана, чтобы ходить по облакам! Гидра создана, чтобы подарить всем счастье!
– Вы там, наверху, с ума посходили? – снова отозвался Амо, но уже более уверено и более весомо, – любой дурак знает, что ходить по небу можно только с тем, кого выберешь ты, и кто выберет тебя и только из окна, которое выберет вас обоих.
– Мы выбрали друг друга, поэтому мы вместе, – бодро отозвалась Айдия.
– Мы вместе, потому что у вас были деньги, – прокричал кто-то из хвоста, – сейчас у вас нет денег.
– Мы докажем, что путь к свету, путь к счастью и был нашей целью, – провозгласил Влад, – мы докажем. Мы пойдём по небу.
И вся многомиллионная Гидра под радостные возгласы тех, что были сверху, молчаливые слёзы тех, что были снизу и редкие возгласы тех, кто знал, что такое ходить по небу, поспешила к краю обрыва.
Я не слышала почти ничьих голосов, кроме голоса Амо.
– Не смейте этого делать, мы все сдохнем, – кричал он.
– Конечно сдохнем, если ты не заткнёшься, – отвечали ему.
Я тоже хотела, чтобы Амо заткнулся. Да, они шли к пропасти. Да, они сейчас все покалечатся. Но если он не заткнётся, его сожрут. И у него не будет вообще никаких шансов.
– Я уже разбивался. Ходить по небу – это не картошку отбирать. Это тонкая штука.
Гидра остановилась и взяла в руки сухое, обожженное дерево.
– Кто не хочет гулять по небу, поднимите руки, – сказала Гидра.
Какой-то дурак, видимо из тех, которым Гидра снесла мозг, поднял руку. Гидра выколола деревом этого человека. Все услышали, как треснул его сосуд. Мой огонёк за толстым слоем обожженной глины и огромной трещиной замер. А вдруг это был Амо? Нет, конечно, он не сумасшедший. Но вдруг это он? Плевать на Виту, плевать на всех друзей и родственников. На него не плевать. Если это он, я зря осталась существовать.
– Гулять по небу должны хотеть все, иначе мы умрём, – подытожила Гидра.
Теперь больше никто не кричал о своём нежелании полететь с обрыва. Все радостно завопили, что сейчас пойдут по небу. Только вот эта радость была притворная. Знаете, всё равно, что кричать «За здоровье» на Дне рожденье начальника, который лишил тебя премии. Это было желание, о котором кричали дрожащим неловким голосом.
А я хотела только одного – пусть Амо перемолотит, пусть у него вырвет руки-ноги. Не важно. Но только пусть его сосуд не лопнет. В Гидре или вне её. Красивый или безобразный, пусть он останется жив.
24.
И тут произошло чудо. Чудо, которого никто не ожидал и не мог предсказать. Гидра прыгнула с обрыва и… рассыпалась. Судя по воплям, многих передавило насмерть. Причём, как я поняла, не важно, где они находились, передавило и верхи, и низы, и середину. Я слышала стоны… В этой чудовищной горе человеческого материала погасла навсегда половина нашего города. Хотя нет. На самом деле больше – половина страны. Но до страны мне дело не было. Главное не стало многих, кого я знала и любила. А я тут лежу – голова в одном углу, рука – в другом и даже не знаю – кого… Кого я больше никогда не увижу.
Это страшное чудовище, которое сожрало Ботану прямо на моих глазах. А ведь Ботана хорошая девка была. Вернее, не хорошая. Правильная. Она всё делала правильно. Всегда. Это чудовище сожрало Ботану. В пыль разнесло Ладу. Мою лучшую подругу, которой я не подала руки, за что не прощу себя никогда. Разрушило Владивосток, мой дом, мою жизнь, меня… Оно наконец-то развалилось. Его больше нет.
Вита как-то сказала: «Выжить может только то, что жизнеспособно. Если кто-то умер, он был нежизнеспособен». Гидра умерла, потому что изначально была нежизнеспособна. С другой стороны, рано или поздно умирают все.