Боже, еще один смешугликофил?
- Инга, - позвал Семен.
- Что? - не поворачиваясь, спросила она. Совсем у людей совести нет!
- Я знаю, кто может помочь... Ну, в смысле, организовать поездку...
- Что?!
Она все-таки повернулась и уставилась на смущенного Семена с надеждой и недоверием.
- Только тут такое дело... - опуская глаза, протянул тот.
- Какое?
- Он... Как бы это... Деловар. У него компания, которая организует экстремальные туры. Параллельно антиквариатом вроде занимается и еще чем-то. Ну и знается со всякими такими людьми...
- С какими?! - нервно спросила Инга. - С бандитами, что ли? С уголовниками?
- Не, ну почему сразу с уголовниками. С экстремалами, с черными копателями да мало ли. Он вообще половину Питера знает.
- Ну и? - Санька ткнул замолчавшего Семена в бок.
- Он может помочь, но вряд ли на такое согласится.
Инга махнула рукой:
- Ладно, мальчики. И правда, поздно уже... Спасибо, Сема, что хоть попытался.
- Эй! - Левушка ловко проскочил мимо стоящего в дверях Саньки и, приплясывая от возбуждения, затараторил: - Ты Вайса имел в виду? Того самого, что пробил тебе доступ в Фукусимскую Зону?
- Его.
- Это же то, что надо! Что ж ты раньше не сказал, друг мой молчаливый?! Сейчас мы ему звякнем, и все будет в шоколаде.
- Левушка, - устало сказала Инга, - тебе же русским языком сказали - он на это не согласится.
- А зачем на это? Надо подкинуть человечку то, что он хочет! Помахать морковкой перед носом.
- В каком смысле?
- В прямом. Он, конечно, тип, склонный к авантюрам, но Сема прав, в такое мутное дело, как поиск пропавшего ученого, не впишется. Надо его как-то заинтересовать и желательно материально, - Левушка скривил рожу и уставился в потолок, прикидывая варианты.
Поправляя галстук, Санька, солидно сказал:
- Само собой. В этом плане можешь рассчитывать на меня, Нюшка.
- Спасибо, конечно, но...
- Придумал! - радостно воскликнул Левушка. - Пусть Вайс ищет сокровища.
- Какие сокровища? - окончательно растерялась Инга. - Зачем нам сокровища?
- Ну, не знаю как тебе, а мне бы пригодились, - ухмыльнулся Подольский и тут же посерьезнел. - Все просто. Не будем посвящать его в истинные мотивы нашего путешествия. Вообще про твоего отца рассказывать не будем. Что он там искал?
- Обломки астероида или планетоида, который столкнулся с Землей, - Инга поморщилась -- звучит ужасно глупо. Но Левушка даже глазом не моргнул.
- Нет, это не прокатит. Чтобы Вайс купился, надо что-нибудь посущественнее. Скажем, что в тех краях спрятана сокровищница вымершей китайской династии Цинь.
- Цинь-минь. Сказки какие-то, - отмахнулась Инга. - Если он специалист, сразу поймет, что это ерунда полная.
- А мы реальную легенду сочиним! Сема же у меня ходячий гугл. У него таких историй воз и маленькая тележка. Что скажешь? Классненько? Сделаем все, как надо: с подтверждениями: картами, дневниками, свидетельствами очевидцев.
Семен нежно сгреб его в охапку.
- Каких очевидцев, Левушка? Сам сказал - династия вымершая.
- Придумаешь что-нибудь, ты же у нас голова. Главное -- сочини, а уж уболтать я его сумею.
Инга фыркнула:
- Разве нормальный человек в такое поверит?
- Нормальный, конечно, не поверит, - задумчиво сказал Семен. - Но... я бы не стал утверждать, что Герман с Егором - нормальные...
***
Во сне Инга снова и снова наблюдала за прыгающей по волнам оранжевой скорлупкой. И каждый раз, стоило на секунду отвести взгляд, каяк исчезал. Инга выныривала из сна в зыбкую ночную реальность -- тоскливые крики неизвестных птиц в вышине, далекий шум реки, храп Германа -- и снова проваливалась в сон, успев поклясться, что уж теперь-то ни на мгновение не оторвет глаз от пластиковой скорлупки. И снова отвлекалась в самый ответственный момент.
Когда серый рассвет неуверенно осветил внутренности палатки сквозь тонкую ткань, Инга поняла, что больше не вынесет этой пытки. С трудом выпуталась из спальника и на четвереньках выползла наружу. Встать в полный рост удалось только в три приема. Все тело ныло как подточенный кариесом зуб, колени отчаянно хрустели, а в глаза точно песку насыпали.
Спустилась к реке, цепляясь за что придется, и все-таки дважды упав. Поплескала в лицо ледяной прозрачной водой. Поняла, что забыла взять умывальные принадлежности и чтобы почистить зубы, нужно проделать весь этот путь наверх, а потом опять вниз.
"Надо, надо умываться по утрам и вечерам", -- пробормотала Инга. С надеждой глянула в сторону лагеря -- вдруг кто-нибудь из мужчин как раз собирается спускаться и сможет захватить ее "мыльное"? Как бы не так.
Она тяжело вздохнула, опускаясь на гладкий, обточенный водой валун у самого потока. Папа-папа... Неужели твоя вера в чудесные свойства обыкновенной воды оправдывает все жертвы? Егор уже шестой, кто не вернется с этих мрачных берегов.
Стоп, оборвала себя Инга. Еще не все потеряно. Герман считает, надежда есть. Как раз во время последнего перехода, перед этим злополучным каскадом, он рассказывал о группе русских, сплавлявшихся в этих же местах, только по другой речке. Выжили двое из всей команды. И нашли их... через неделю, кажется. Или через месяц. Неважно. Главное, что нашли и, причем, живых, только слегка похудевших. Ну, или не слегка...
Мда, Горцу худеть некуда, с мрачной иронией подумала Инга. Пока толстый сохнет, худой сдохнет, как говорится. Тьфу! Да что за слова-то в голову лезут! Все, хватит рассиживаться, надо завтрак готовить. Мужчины скоро проснутся.
Комковатую переслащенную овсянку сжевали молча. Запили слишком крепким чаем. С самого начала похода так сложилось, что готовку оставили за ней, хотя она и дома-то не слишком часто подходила к плите. Мужчины ставили лагерь, таскали воду, натягивали веревки, на которые потом развешивали вещи сушиться, и ждали, что она приготовит горячий ужин. Инга же, сдирая с себя мокрый гидрокостюм, думала, что и пальцем двинуть не сможет, не то что готовить ужин на толпу голодных мужиков. Только кого это интересовало? Шовинисты! А, собственно говоря, почему она?! Что за патриархальные гендерные стереотипы?
В первый вечер Горец, закончив с делами, распаковал гитару и лениво перебирал струны, глядя, как Инга мыкается с горелкой и котелками. Хмыкнул презрительно и пропел на мотив песни из старого фильма про декабристов:
Зажав в руке половник с миской,
Ты смотришь преданно в глаза.
На завтрак будет только каша,
На ужин - только колбаса.
С котла потянет сизым дымом,
Его на углях повело.
Не доверяйте деве юной
Вы в этой жизни ничего.
И еще раз издевательски:
Не доверяйте де-е-еве ю-ю-ю-юной
Вы в этой жизни ничего-о-о!
После этого, как ни в чем не бывало, отложил гитару и взялся за горелку: "Сегодня пайку я приготовлю, жрать очень уж хочется. Но с завтрашнего дня будешь кашеварить сама. Учись".
Но и в следующие дни он постоянно терся рядом, мешая непрошеными советами: "Хорош сахару уже! Водички еще плесни! Огонь-то убавь, не видишь, что ли?!" Инга огрызалась, но Егор в пререкания не вступал, пожимал плечами и сам доливал воды, помешивал, пробовал, что-то сыпал в котелок... И каша всегда получалась в меру сладкой и без комков, а мерзкое сублимированное мясо становилось похоже на настоящую говядину. Еда не пригорала и доваривалась, а добавки было всегда вдоволь.