Попав туда подобным образом в первый раз, Дарим поначалу растерялся, но вдохнув поглубже запах пота, факелов, благовоний, масла и ещё чёрт знает чего, он вспомнил, что был в этом месте перед поступлением. Тормод вкратце объяснил правила поведения на чёрном рынке и сразу повёл к знакомым торговцам. Как и ожидалось, его прежде всего интересовали люди, которые продавали оружие и доспехи. Почти каждый из торговцев, по обыкновению, был южанином.
Возле одного из прилавков с доспехами собралась небольшая группа людей (что, как потом выяснится, было там редкостью). Дарим с Тормодом подошли, чтобы взглянуть поближе и вскоре увидели перед собой кирасу из Эллирийской стали. Торговец, предвидя подобный ажиотаж, поставил по бокам от прилавка двух наёмников, которые светили всем своими саблями, убранными за пояс. Броня, как и ожидалось, стоила баснословные тысячу золотых. Кираса была скорее украшением, подчёркивающим авторитет и богатство торговца, чем товаром, потому что подобные суммы никто с собой никогда не носил (в силу очевидных обстоятельств), ввиду чего совершить покупку не мог никто из присутствующих.
Познакомив Дарима ещё с несколькими торговцами, Тормод повёл его в “последнее место, которое он хотел показать на сегодня”. Поразительно, но это оказалась винная лавка. Дарим, безусловно, интересовался кланами севера, их образом жизни и обычаями, но он и подумать не мог, что у Природного начала было пристрастие к винам. Тормод посмеялся и сказал, что Кровавая заря тоже не против горячительных напитков, но предпочитает пиво.
Продавцом вина оказался житель столицы, причём Дарим готов был поклясться, что где-то уже видел небольшого усатого мужичка с задорным взглядом. Всё встало на свои места, когда торговец начал говорить. Это был один из знакомых дяди Бена. Торговец, узнав, что у него с Даримом есть один общий друг, стал много улыбаться и напоследок подарил студентам бутылку неплохого вина.
После прогулки по чёрному рынку Тормод привёл Дарима в небольшую компанию, которая состояла из пяти командиров отрядов львов из Природного начала. Все вместе они испробовали подаренного вина и стали много говорить на различные темы. Для себя Дарим отметил и хорошо запомнил момент, когда речь зашла про основные методы борьбы с гиенами и самыми опасными их представителями. Особенно лестно Тормод отзывался об Ульваре Погибели, одном из сыновей нынешнего вождя Кровавой зари. Дарим мысленно сделал себе пометку по возможности держаться от гиен-северян подальше.
На следующий день Дариму предстояла персональная тренировка по фехтованию. Мавр наотрез отказывался признавать, что уровень его ученика растёт не по дням, а по часам. Вместо этого здоровяк становился всё более въедливым в своих замечаниях, выдвигал повышенные требования к физической нагрузке и с каждым разом всё меньше сдерживался на тренировочных боях. Дариму такой подход не оставлял иного варианта, кроме как постоянно совершенствоваться, чтобы не быть раздавленным высоким темпом повышения сложности, однако после образования группы львов, тренировки стали откровенно выматывать. Нахождение на посту лидера отнимало крайне много сил.
Не стоит забывать, что помимо Мавра, с Даримом занималась ещё и Онтария. Они вдвоём на свои кровные частично отремонтировали старый клуб фехтования и продолжали тренироваться там время от времени. Может, Онтария больше и не объясняла основы, а стала обычным спарринг-партнёром, легче от этого не становилось. У Онтарии был прямо-таки талант к фехтованию. Стоило Дариму подумать, что он приблизился к её уровню, как она прикладывала чуть больше усилий, чем обычно, и быстро возвращала его с небес на землю, что произошло и в тот день.
— Если бы… — пытался отдышаться Дарим. — Ты занималась также упорно, как я… Ты могла бы стать одного уровня с Мавром, а то и выше… Так почему же ты так неохотно этим занимаешься?
— А ты как думаешь? — спросила Онтария. — Не буду утомлять тебя размышлениями, у тебя с этим туго. Мне не нравится фехтование. Оно для меня средство существования в Академии, а ещё — способ самозащиты. Но я бы не стала заниматься им, не будь оно мне так необходимо, как это делает мой отец. Работает аптекарем, а в свободное время машет шпагой.