К небольшому разочарованию детей, голову, вместо красивого шлема, защищал белый стёганный подшлемник. Рыцарь стоял и улыбался, держа за спиной большой мешок. Уже через пару секунд сироты облепили мужчину со всех сторон и стали очарованно разглядывать. От него пахло потом и немного тянуло выпивкой, но никто не придал этому значения.
— А где ваш меч? — не сдержался и спросил Дарим.
— Он вместе со шлемом, на моём верном коне, — довольно ответил рыцарь.
Игнорируя шквал вопросов и просьб померить доспехи, мужчина перекинул мешок через плечо и сунул в него руку. Сироты притихли.
— Пробовали когда-нибудь сырный хлеб? — заговорщически прошептал рыцарь и хитро улыбнулся.
— Нет, — хором шепнули сироты.
— Ответите на один мой вопрос, так и быть угощу, — пообещал рыцарь. Некоторое время он молча осматривал ребятишек и заглядывал некоторым в глаза. — Скажите, среди вас есть те, кому уже исполнилось шестнадцать лет?
Шестнадцатилетие в королевстве Эденвер означало наступление совершеннолетия. Возраст, когда человек мог покинуть родительский дом и начать искать своё место в мире. Среди сирот совершеннолетними были только Дарим и Ройс, которая дома с Хильгой. По крайней мере, так все думали.
— Нет, тут всем от пятнадцати и ниже, — выпалила Ройс из-за спины рыцаря. Фраза была сказана, когда младшие из сирот уже приоткрыли рты и направили пальцы на Дарима, чтобы похвастаться его возрастом. Рыцарь развернулся к Ройс и широко улыбнулся.
— Ах, юная леди, — почти пропел мужчина. — Прошу меня простить, я не заметил вас сразу.
При обращении к Ройс интонация рыцаря вдруг значительно изменилась. С весело-горделивой она стала ласково-вежливой. “Чего это он вдруг?” — задумался Дарим. — “Наверное, ему показалось, что Ройс уже взрослая”.
Этому доводу способствовало недавно купленное простенькое платье кремового цвета, которое было Ройс очень к лицу. Рыцарь элегантно поклонился и протянул девушке руку ладонью вверх. Ройс ответила поклоном и подала свою руку.
— Могу я узнать ваше имя? — осторожно поинтересовался рыцарь и поцеловал руку девушки.
— Ройс, — коротко кинула она, не смотря на рыцаря.
Дарим узнал это поведение. Так его сестра вела себя с незнакомцами. Старалась быть вежливой и доброжелательной, но на деле с трудом скрывала открытую неприязнь и незаинтересованность.
— Ройс, как же, неужели и вам нет шестнадцати? — наигранным тоном спросил рыцарь. — Вы выглядите тут самой взрослой.
Ройс притихла. Сироты стояли в недоумении и потерянно переглядывались. “Что происходит?” — недоумевал Дарим. — “Зачем Ройс сюда пришла? Почему она не хочет говорить, что мне с ней уже есть шестнадцать?”
— Эй, вы обещали нам хлеб! — обиженно кинул Хельн. — Мы ответили на ваш вопрос, как и обещали.
Рыцарь тихо вздохнул и повернулся обратно к сиротам, вновь натянув горделивую улыбку.
— Конечно, конечно, — ответил мужчина, после чего нырнул рукой в мешок, выудил оттуда красивый батон сырного хлеба и протянул его Хельну. — Вот, держите. Вкусите столичной жизни, так сказать.
Хельн осторожно взял батон и понюхал. Судя по всему, аромат был невероятен. Хельн проглотил слюну.
— Жаль, что среди вас нет ребят постарше, конечно, — вздохнул рыцарь. — Тогда у меня к вам просьба. Расскажите своим знакомым ребятам, что если кому-то есть шестнадцать, и они хотят поступить в Академию, то им уже пора отправляться в столицу.
— Зачем? — недоумевающе спросил Дарим. — Поступление ведь в сентябре.
Рыцарь стрельнул в Дарима взглядом и оценивающе осмотрел его с ног до головы.
— Поступление, знаешь ли, денег стоит, — ответил рыцарь. — Обычно у крестьян нет нужной для поступления суммы, и они отправляются в столицу на заработки.
Сердце Дарима обеспокоенно забилось. Он много знал об Академии, но про плату он ни от кого не слышал. Дарима охватила паника. “Сейчас середина июля,” — судорожно рассуждал он. — “Успею ли я? И вообще, почему я об этом не знал? Я так старался, чтобы попасть в Академию, а по итогу теперь рискую остаться в пролёте из-за такой глупости. Благо, рыцарь рассказал…”
— Обязательно передадим, — протараторила Ройс, подошла к другим сиротам и начала легонько подталкивать их, чтобы они начинали идти в противоположную от рыцаря сторону. — А теперь нам всем нужно скорее домой. У нас… У нас обед!