- Вы собираетесь продать дом, ведь так? – озвучила свой вопрос Вайолет.
- Нет, - Вивьен учтиво улыбнулась подошедшему с едой официанту и, дождавшись, пока тот расставит тарелки, сняла солнцезащитные очки, - нет, с чего такие мысли?
Вайолет увлеченно накручивала на вилку пасту Тальятелло.
- Вы же платите за него круглый год. Разве такие траты не бьют по карману? Я ни в коем случае не хочу сказать, что я не рада нашему переезду на границу с Канадой, но почему мы тогда не въехали в этот, бабушкин дом?
Вивьен поджала губы, ища глазами солонку.
- Оплачивать коммунальные услуги, проживая в собственном доме или делить ежемесячный счет с двумя жильцами – разница ощутимая, согласись. Дом твоей бабушки стоúт, но водой и электричеством не пользуются, а значит и расходы мизерные. Сейчас тяжелые времена в экономике, но мы надеемся, что ситуация улучшится и тогда мы сможем переехать сюда… к тому же тебе нужен будет кров, когда ты вырастешь и… и пойдешь работать… - по голосу было ясно, что Вивьен смутно видела дочь в брючном костюме с огромным кожаным портфелем, спешащую на службу государству. Скорее она видела Вайолет, затянутую в безрассудную авантюру, возможно даже под стать Сиду и Нэнси. Но она тут же откидывала эти мысли, а в ее улыбке еще теплилась надежда на лучшее будущее для дочери. Лишь ее собственная вера, не имеющая никакого отношения к желаниям девушки. Она понимала это, но, что главное, не хотела давить на Вайолет, хотела, чтобы та сама принимала решения, научилась выбирать себе дальнейший путь и, делая ошибки, училась на них, переосмысливая свои поступки.
- Надеюсь, ты не станешь думать, что мне не нравится наше место проживания?
Вивьен усмехнулась.
- Конечно нет. Ты так сдружилась с жильцами. С некоторыми особенно… - женщина зажала губами соломинку, торчащую из стакана с шипящей колой.
Изобразив оскорбление, Вайолет отрыла рот.
- Что бы это значило?
Вивьен улыбнулась, откинув волосы назад.
- Перестань, думаешь твоя мать такая глупая?
Вайолет засмеялась.
- Главное, чтобы он тебя не обижал, - продолжила женщина.
- Ты думаешь он способен?
- Ну, - Вивьен пожала плечами, - твой отец так думает. Но я не поддерживаю его во всем. Главное это то, что подсказывает тебе твое сердце и интуиция.
Вайолет перестала жевать, водрузив локти на столик.
- А что подсказывало тебе твое сердце, когда ты встретила папу?
Женщина вдумчиво растянула губы в улыбке.
- Знаешь, было такое чувство, словно я прошла через Ад прежде чем попасть в Рай. Этим Раем и был твой отец. Он был таким чутким и понимал меня с полуслова, окружал меня неземным теплом и заботой. Он и сейчас такой же… - Вивьен моргнула и вернулась к своей тарелке. – Ты пытаешься сравнить со своими чувствами? – Вивьен не давила, скорее даже боялась задать вопрос неверно или подойти к волнующей ее теме не с той стороны. С Вайолет нельзя было допустить ошибки, ее дочь была непредсказуема, слишком чувствительна. И сейчас, сидя на свежем воздухе, на открытой веранде кафе, женщина боялась, что Вайолет может встать и удалиться, не понравься ей вопрос.
Но ее дочь лишь мило улыбнулась.
- Я… - в кармане кофты завибрировал телефон, прервав незаконченное предложение. Щурясь на солнце, Вайолет силилась разглядеть хоть что-то на экране. – Я сейчас приду, - встав, девушка быстро заскочила внутрь кафе.
***
- Мам, - взбудораженная, Вайолет выплыла из дверей на улицу, - ты оплатила счет?
- Ой, а я уже хотела было тебя искать, – Вивьен вытирала рот салфеткой. – Все в порядке?
- Мы можем пойти домой? Прямо сейчас.
_____
Пятью минутами ранее…
__________
Укрывшись от посторонних глаз в кабинке туалета, Вайолет еще раз взглянула на экран телефона. Два пропущенных и одна смс с настоятельной рекомендацией перезвонить «…а не то я сейчас же вылечу первым же рейсом…» от Тейта.
Вайолет улыбнулась, закатывая глаза, поднося трубку к уху.
- Ты где бродишь? – послышался веселый голос.
- Я сюда не одна приехала, так и так приходится проводить время с семьей. И что за лишнее волнение?
- Лишнее? Кое-кто забыл про реинкарнацию и все дела?
Девушка хихикнула.
- Все в порядке. Я же в самом хеллоуиновском городе во всем мире, что со мной может случится? – шутила та.
Тейт засмеялся.
- Любопытно, что я нашел?
- Говори скорее, не время для игр, у меня только пять минут, - шептала та.
- Что за эхо? И почему шепотом?
- Кабинка туалета кафе.
- О-о-о, - протянул юноша, - я знаю чем мы можем заняться когда ты приедешь…
- Тейт! – одернула девушка, непроизвольно сведя ноги. – Соберись, ближе к делу!
Юноша довольно засмеялся.
- Ладно- ладно, слушай. Анна Колдингс - единственная обладательница твоих инициалов. Она была в числе первых с кого и началась охота на ведьм в Шотландии. «…призналась под пытками в сношениях с Сатаной. Более того рассказала о том, что во времена своего девичества кормила грудью маленького сына Сатаны. Анну заживо сожгли на костре, и в историю она вошла под именем Матери Дьявола.»
- Оу…
- Да, вот такие дела.
Вайолет закусила губу, задумавшись над словами юноши.
- Я перешлю тебе фото, которые нашел, - продолжил Тейт. – И ты кажется говорила, что спешишь…
- Точно, - очнулась девушка, быстро прощаясь со своим от макушки до пят испорченным помощником.
_____
Письма, блокнот и записная книжка – единственные вещи, которые были хоть как-то связаны с более-менее серьезными вещами. В конце-концов, серьезнее, чем рассада сенполии или рецепты чая на ночь.
В блокноте было мало толку. Кроме листочка с посланием внучке, Анна записывала лишь свои, мало связанные друг с другом наблюдения и мысли.
Записная книжка, как становится ясно, хранила в себе «нужные» телефоны. Вайолет и от них толку было мало. Не будет же она обзванивать всех знакомых бабушки, половина из которых уже наверняка рассыпается в прах под землей, а вторая и свои-то имена уже не помнит.
Письма же содержали весьма интересные подробности о личной жизни Миссис Хармон. Время от времени Вайолет издавала удивленные возгласы и широко распахивала глаза. Но вся информация была далека от той, в которой нуждалась девушка.
***
Еще один день не дал никаких результатов. Поиски затянулись, Вайолет начинала нервничать. Оставался последний день субботы, когда старый дом еще мог сослужить хоть какую-то службу.
Двух вещей Вайолет никак не могла понять:
1 – зачем ее бабушка подписалась именем одной из первых обвиненных девушек.
2 – как все факты, черт побери, связаны между собой.
Ночью снова приснился сон.
Но на этот раз это были не бредово-конфетные фантазии сладкой девочки, а вполне не адекватная психоделика: яркое багряно-кровавое небо пульсировало, сливаясь с землей, покрытой животной шерстью, такой грязной и перемазанной глиной, что было даже противно смотреть. Виднелся лишь один холм с небольшим надгробием. Все резко задвигалось, беспрерывно приближаясь и отдаляясь. Вайолет чувствовала, что ей надо бежать к могиле, она делала шаг, но словно уходила на два назад. После отчаянных попыток она заплакала во сне, пытаясь дотянуться рукой. И получилось. На надгробие, теперь обильно поливаемом все тем же несчастным кленовым сиропом, была выгравирована одна надпись: ANNA HARMON.
Вайолет проснулась в холодном поту. Меланхоличное завывание ветра в раскрытой форточке заставило тело не самой пугливой девушки покрыться мурашками.