Неужто все ваше поведение по отношению ко мне ни разу не заставило вас призадуматься? Неужели вам никогда не приходит мысль, что вы в большем долгу предо мною, чем перед кем бы то ни было? Я любила вас как безумная; какое презрение послужило мне наградою! Благородный человек не поступил бы так, как вы; у вас должно было быть естественное отвращение ко мне, если вы не полюбили меня беззаветно; я поддалась очарованию достоинств слишком заурядных; что совершили вы, чтобы расположить меня к себе? Какую жертву вы принесли мне? Разве вы не предавались множеству иных удовольствий? Отказались ли вы от карт, от охоты? Не первым ли вы отправились, чтобы примкнуть к армии? Не возвратились ли вы оттуда позже всех остальных? Вы безумно рисковали жизнью, хотя я просила вас беречься из любви ко мне; вы не искали способов обосноваться в Португалии, где вы пользовались уважением. Письмо от вашего брата заставило вас удалиться без единого мгновения колебаний. И разве мне не стало известно, что во все время путешествия вы находились в превосходнейшем расположении духа? Нужно признаться, что я принуждена ненавидеть вас смертельно; ах! я сама навлекла на себя все свои несчастия; с первых же шагов я приучила вас к своей огромной страсти, и сделала это с открытой душой, нужны же лицемерные ухищрения, чтобы заставить полюбить себя, нужно с особою ловкостью изыскивать средства для того, чтобы воспламенять других, а любовь сама по себе еще не вызывает любви. Вы желали, чтобы я полюбила вас, и раз замыслив этот план, вы были готовы решительно на все, чтобы добиться его осуществления; вы даже решились бы сами полюбить меня, если это оказалось бы необходимым, но вы поняли, что можете завершить свое предприятие и без страсти и что вам нет никакой необходимости в ней. Что за низкое лукавство! Неужто вы полагаете, что смогли обмануть меня безнаказанно? Если бы какая-либо случайность вновь привела вас в эту страну, я заявляю, что я предала бы вас мщению своей родни. Я долго пребывала в полном самозабвении и идолопоклонстве, которое внушает мне ужас, и раскаяние преследует меня с невыносимой суровостью; я ощущаю живейший стыд от преступлений, которые вы заставили меня совершить, и страсть не мешает мне более, увы, постигнуть всю их чудовищность. Когда же, наконец, мое сердце перестанет разрываться? Когда же я обрету свободу от этих жестоких пут? Тем не менее, мне кажется, что я не желаю вам зла, и я согласилась бы даже на то, чтобы вы были счастливы; но как можете вы быть счастливы, если у вас благородное сердце? Я намереваюсь написать вам другое письмо, чтобы показать вам, что мне удастся, быть может, достигнуть через некоторое время большего спокойствия. Какой радостью будет для меня упрекать вас во всех ваших несправедливостях тогда, когда они будут уже менее глубоко волновать меня и когда я сумею сообщить вам, что презираю вас, что говорю с величайшим безразличием о вашей измене, что я позабыла обо всех своих радостях и всех своих страданиях и что я вспоминаю о вас лишь тогда, когда считаю нужным! Я готова согласиться, что вы имеете немало преимуществ передо мною и что вы внушили мне страсть, которая лишила меня разума, но вам не приходится тешить этим свое тщеславие; я была молода, я была доверчива, меня с детства заперли в этом монастыре, мне случалось видеть лишь людей непривлекательных, я никогда не слышала похвал, которыми вы меня осыпали непрестанно; мне казалось, что я обязана вам прелестями и красотою, которые вы во мне находили и на которые вы мне открыли глаза; я слышала много хорошего о вас, все вокруг меня высказывались в вашу пользу, вы делали все, что нужно было, чтобы пробудить во мне любовь; но я освободилась, наконец, от этих чар, вы не мало способствовали этому, и я должна признаться, что весьма в этом нуждалась. Возвращая вам ваши письма, я тщательно сохраню оба последних, которые вы написали мне, и я буду перечитывать их еще чаще, чем первые, дабы избегнуть новой слабости. Ах! чего стоит мне расстаться с этими слабостями и как я была бы счастлива, если бы вы согласились позволить мне любить вас! Я вполне сознаю, что я еще слишком поглощена своими укорами и вашей неверностью, но помните, что я обещала себе обрести внутренний мир и что я добьюсь этого или решусь на самый отчаянный поступок, о котором вы услышите без особого сожаления; но я ведь более ничего не хочу от вас, что за безумие так часто повторять одни и те же вещи; надо расстаться с вами и более не думать о вас; мне думается даже, что я не стану более писать вам; разве я обязана давать вам точный отчет во всех своих изменчивых чувствах?