Допросы и пытки Пугачева и его сподвижников продолжались в течение двух месяцев — в ноябре и декабре. 10 января 1775 г. в Москве казнили Е. И. Пугачева, А. Перфильева, М. Шигаева, Т. Подурова, В. Торнова. Под страхом жесточайших наказаний власти запретили упоминать даже имя Пугачева, чтобы вытравить из народного сознания память о нем и том деле, за которое он сложил свою голову Река Яик была переименована в Урал, а Яицкое казачество стало именоваться уральским.
Граф Петр Панин в циркуляре от 25 августа 1774 года приказал в тех городах и селениях, жители которых принимали участие в крестьянской войне, всех поддавшихся «мятежу» и в первую очередь руководителей отрядов «казнить смертью отрублением сперва руки и ноги, а потом головы и тела класть на колесы у проезжих дорог…».
25 ноября 1774 года царским палачам удалось схватить героя башкирского народа Салавата Юлаева и его отца. Они были подвергнуты жесточайшему наказанию. Их возили по всем селам и городам, где они действовали, и били кнутом. Затем у обоих раскаленными клещами вырвали ноздри, поставили на лбу и щеках знаки «вор и убийца» и решили отправить их на вечные каторжные работы в балтийский порт Рогервик.
В октябре 1775 года, во время подготовки к отправке Салавата и Юлая в Рогервик, обнаружилось, «что у них ноздри… совсем уже заросли, а у Юлайки ставленные знаки почти не видны». Уфимские правители нашли, что в таком состоянии их в ссылку «отправить не можно», необходимо, чтобы знаки в случае «паче чаяния могущей быть утечки всякому были видны, а не так, как есть теперь». Поэтому было решено повторить наказание «и только потом в Рогервик отправление учинить».
Герой башкирского народа, верный помощник Емельяна Пугачева Салават Юлаев в течение более чем двадцати лет в тяжелых кандалах работал в Рогервике на строительстве мола, где и скончался 26 сентября 1800 года.
19. Крестьянское движение 1818–1820 годов на Дону
Крестьянское движение 1820-х годов на Дону стало первым после Отечественной войны 1812 года массовым народным выступлением. Не дожидаясь указа об освобождении, крестьяне отказались подчиняться помещикам и выполнять в их пользу повинности.
Источники:
rostov-region.ru/books/item/f00/s00/z0000024/st017.shtml
foruml.kazakia.info/viewtopic.php?p=2170#p2170
В 1818–1820 годах на Дону вспыхнуло мощное крестьянское движение. Это было самое крупное в России выступление крепостных крестьян со времени войны под предводительством Пугачева. Оно охватило 256 донских селений, в которых проживало свыше 40000 крестьян.
После указа 12 декабря 1796 года, закрепившего крестьян за донскими помещиками, на Дон, спасаясь от феодального гнета, продолжали переселяться крестьяне из разных районов страны. Они полагали, что указ 1796 года на них не распространяется, и, зачастую селясь на землях помещиков, считали себя свободными. Помещики же относились к ним, как к своим крепостным, и требовали безоговорочного выполнения господских повинностей. Это вызывало возмущение крестьян.
Когда весной 1818 года через Донскую область проезжал император Александр I, крестьяне нескольких слобод, расположенных на реке Сале, подали ему жалобы, в которых писали, что «чувствуют беспрестанные и несносные притеснения» от господ. В жалобах они объявляли свое закрепощение незаконным и просили царя покончить с несправедливостью и освободить крестьян.
Встревоженный положением на Дону, царь прислал войсковому атаману Денисову рескрипт о жалобах крестьян на жестокое обращение с ними помещиков и выражал надежду, что атаман предпримет меры «для искоренения сего зла». Эти слова крестьяне поняли, как желание царя ликвидировать крепостное рабство на Дону. Стремление крестьян опереться в своей борьбе за свободу на подобные царские указы еще раз подчеркивает наивные царистские иллюзии, характерные для антифеодальных движений русского крестьянства.
Не дожидаясь заветного указа об освобождении, будучи уверенными, что он скоро появится, крестьяне сальских слобод отказывались подчиняться помещикам и выполнять в их пользу повинности. Волнение сальских крестьян было подавлено военной силой. Для подавления волнения был послан казачий полк с двумя орудиями под командованием генерал-майора Родионова. Около двухсот человек были преданы суду и жестоко наказаны плетьми. Но усмирить крестьян удалось ненадолго.
В начале 1820 года снова вспыхнули волнения в сальских слободах Несмеяновке, Орловке, Городищенской. Вскоре волнения охватили села и слободы по реке Миусу: Мартыновку, Александрову, Матвеев Курган, Мокрый Еланчик и другие. Начались выступления крестьян и в Ростовском уезде. Здесь крестьяне также требовали освобождения их от крепостного рабства и отказывались работать на барщине. Центром движения стала большая слобода Мартыновка с населением более 1200 человек (ныне районный центр Куйбышево). К восставшей слободе присоединились соседние села, крестьяне которых объявили себя вольными и отказались повиноваться помещикам и местным властям. В Мартыновке восставшие создали свою власть — «завели себе порядок, избрали от себя голову, выборного, десятника и казначея».
Для усмирения восставших крестьян в Мартыновку атаманом Денисовым был послан лейб-гвардии Атаманский полк. Но восставшие отбросили его за Миус. Тогда правительство направило против повстанцев пять казачьих полков, Симбирский пехотный полк и два эскадрона того же лейб-гвардии Атаманского полка с шестью пушками. Пехота атаковала восставших, но крестьяне смело вступили в бой. И лишь когда в ход была пущена артиллерия, стрелявшая картечью, сопротивление повстанцев было сломлено.
Обезоруженных крестьян вывели в поле, где от них потребовали смирения и покорности. Но из четырех тысяч арестованных лишь восемь человек просили прощения.
В июле 1820 года восстание на Дону было подавлено. 434 крестьянина предали суду временной комиссии под председательством А. Чернышева. Рядовых участников восстания подвергли наказанию плетьми, а вожаков сослали в Сибирь на каторжные работы и поселение.
Из рапортов генерал-адъютанта А. И. Чернышева Александру I: «…дух неповиновения помещикам и местной власти со стороны крестьян обнаружился в весьма сильной степени. К четырем слободам, по реке Салу расположенным, присоединилось еще 10 соседственных селений. Число душ в них вообще простиралось до 4000. В начальстве Миусском, без изъятия населенном помещичьими крестьянами и сопредельном с Екатеринославскою губерниею, отложилось 10 значительнейших слобод, в коих известно до 8000 душ. Те и другие, возмечтав быть вольными, не хотели внимать увещаниям присыпанных к ним чиновников, а некоторые из сальских дерзнули даже обезоружить и бить пришедшие к ним небольшие казачьи команды. Пример ненаказанности трех главных слобод: Орловки, Городищенекой и Несмеяновки, где крылся самый корень возмущения, возбуждал всех прочих. Недоверчивость к войсковому правительству сделалась для крестьян общею.
Закоснелое упорство и дерзость начинщиков возмущения, ожидавших прибытия моего равнодушно и готовившихся к сопротивлению, требовали с моей стороны весьма быстрого движения и осторожности. 21 мая занял я слободу Орловку и арестовал жителей, которые, несмотря на кроткие увещания и вразумления, в кругу и в церкви во весь тот день делаемые, остались преслушными. 22-го рано поутру то же произведено над слободой Городищенскою, 1 200 жителей в себе заключающею, куда взято было более 100 человек орловских. Внезапное и удачно расположенное появление отряда устрашило безумцев сих и упредило всякое дурное последствие.
Целые 5 дней провел я с г-ном действительным статским советником Болгарским в одних снисходительных увещаниях и толковании законов крестьянам. Находившиеся при мне чиновники и священники также уговаривали их к покорству непрестанно. Но, к сожалению, мера кротости не имела над ними никакого действия. Правосудие представилось неизбежным. Главнейще вспомоществуемый г-ном Болгарским, я произвел следствие и открыл важнейших начинщиков. Комиссия, составленная под председательством моим из 5 членов, произнесла над ними приговор свой, основанный на точных доказательствах вины каждого, и на законах, определяющих меру наказания. По определениям сей комиссии сослано: в Нерчинск в работу из слободы Городищенской с наказанием кнутом 6, без наказания 3; Орловки с наказанием 3, без наказания 1; в Сибирь на поселение из Орловской и других слобод с наказанием плетьми 8, без наказания 4; в воинскую службу в Сибирский корпус, а за негодностью — на поселение и в крепостную работу 2 да наказано плетьми и розгами с оставлением в домах 33 человека…