Я замолчал. Надулся. Сальве прав. Я столкнулся с не самым жестким ритуалом прописки — и сдался? Что-то со мной не так. Блин, как не хватает Черепа! Он бы вправил мне мозги!
— Знаешь, Сальве. Дело в том, что они все это делали эдак гаденько. Не знаю как объяснить. Противно стало. И даже не понимаю почему. Сейчас вспоминаю прошедшее — ничего ужасного не было. Хрен знает. Я хорошо контролирую свой мозг, магию бы отследил. Но нет. Не было. Странно!
Странно тебе, подумал майор Сальве, когда против тебя работает целый эгрегор. Который пытается тебя ломать под себя. Даже простое приветствие покажется тебе вызовом на дуэль.
— Согласен, странная ситуация. Может еще по одной? — он разлил, и мы выпили. — Прекрасный коньяк! И чего он мне показался сначала простым горлодером?
— Просто травки немного меняют вкус, дают этакую ноту… Но они имеют и свой плюс — после пары рюмок, вкус раскрывается, становиться насыщенным, сначала идет виноградная лоза, а потом попеременно всплывают вкусы разных трав. Некоторые из них уже и не встретишь ни где, кроме храмовых огородов.
Действительно, калейдоскоп вкусов! Только сейчас начал раскрываться. Странно, слышал, что лучше всего вкус напитка понимаешь именно при первом глотке. А тут все совсем не так. Бывает.
— Что нас ждет здесь — спросил Аскол, пока я смаковал коньяк, Сальве.
— Все просто. Война. Подразделения, насыщенные нашими офицерами, бросят в прорыв обороны вдоль по Висле, в попытке отрезать Восточную Пруссию и окружить там до полутора миллионов немецких солдат и офицеров. Империя разинула рот на очень большой кусок, но все говорит о том, что это можно сделать, если они не станут распыляться на наступление во всех направлениях, как это было сделано годом ранее. — Сальве достал из планшета карту и начал показывать нам на ней театр военных действий. — Из полков, где служат наши офицеры укомплектована переформатированная вторая армия, это более ста тысяч человек. Полки — тяжелые штурмовые и гренадерские. Все снабжены автотранспортом на худой конец — гужевым транспортом в усиленном составе. Так чтобы мы могли передвигаться быстро и при этом берегли силы солдат. На участке фронта в пятьдесят километров собрано около двух сотен тяжелых орудий и более двух тысяч легких и средних орудий. Плюс танки и бронеавтомобили, вся авиация фронта. Нам придется взломать линию фронта, а там семь полос обороны. А потом в пробитый коридор входят три конных армии, цель которых — растечься по тылам и давить все, что могут, что не могут — обтекать и резать коммуникации. Проблема перебрасываемых немецких резервов на их совести. Следом в дело вступает пять армий второго эшелона, цель которых, расходящимися ударами расширить пробитый коридор и начинать окапываться на удобных позициях, чтобы немцы не смогли нас отрезать. Весь остальной фронт будет в это время в несколько ослабленном составе держать оборону на старых рубежах. Спустя неделю после нашего наступления, нас согласованно поддержат союзники во Франции. Как-то так.
— И это реально сделать?
— Вполне. Атаковать будем, скорее всего, в направлении Плоцка. Далее, пользуясь преимуществом в скорости двинемся вдоль Вислы к морю, захватывая или уничтожая мосты через реку. До Балтики — максимум 350 километров вдоль течению реки. Все будет зависеть от нашей скорости, как быстро мы сможем пройти по этому маршруту, попутно пресекая попытки врага организовать оборону, от кавалеристов, насколько удачно они расстроят немецкие тылы, и от армий второго эшелона, насколько быстро они смогут организовать оборону против деблокирующего удара врага. Но все говорит о том, что задача реалистичная.
Похоже, что Сальве прав. Сто тысяч наших бойцов, условно, триста тысяч сабель по тылам (не знаю, сколько у них в кавалерийских армиях) и полмиллиона во втором эшелоне — этого должно хватить на окружение полутора миллиона врага.
— А что с морем, флот нанимателя сможет справиться с блокадой окруженной нами территории? А то от всего нашего героизма немного толку будет.
— С флотом дело похуже, у немцев на Балтике преимущество в линейных кораблях, но империя имеет здесь прекрасные эсминцы и минные заградители, которые завалят минами все подступы к портам.
— А что имеется у окруженных нами армий и вооружений?
— Тут все с одной стороны все плохо, с другой стороны — хорошо. Кенигсберг, столица Восточной Пруссии имеет очень обширные склады с оружием и боеприпасами. Приблизительно, треть от всех запасов кайзеровской армии. Так что ни снарядного голода, не патронного не ожидается. Продуктов там тоже много, но уже поменьше. Расчет командования делается на то, что значительную часть германских войск мы блокируем и разобьем в десятках мелких котлов и в наступательных операциях. Плюс, в Кенигсберге мало высококлассных войск, в основном ландвер, а то и ландвер второго призыва, это совсем не то, что постоянная армия. Сильно попортить крови имперским войскам он не должен. Но нас это уже не должно интересовать, после выполнения нашей задачи, наши полки уйдут в тыл для переформирования. Значительная часть солдат, подготовленная нами, будет заменена призывниками, офицеры тоже пойдут на усиление в другие части императорской армии. А мы будем возиться с прапорщиками, только что пришедшими на службу после ускоренных пятимесячных курсов.