— Да, это аргумент. — высказался Сальве. — Приходилось пережить?
— Да, пару раз. Один раз долбили более суток, хорошо, что были на такой глубине, что достать нас было очень сложно. Во второй раз долбанули ядерными бомбами. Повезло, что был во чреве танка. Не добралась радиация. Правда после этого танк фонил так… Не с чем сравнить.
— А вот так, на поле боя? — снова подал голос хмелеющий Аксол.
— Монахи-войны. Очень опасные твари. По завязку наполненные благодатью бога. В моем случае — темного бога. Очень трудные противники.
— И доводилось побеждать?
— Чаще в спину. Когда не ожидают атаки. Однажды пришлось сразиться на мечах, но его копье прорядили — с ним было, вот ведь, уже не помню! — удивился я, — ну мало людей, и сам он был не в лучшей форме.
— И как?
— Ну сам посмотри, я жив и сижу рядом с тобой!
— Да, господа, похоже мне стоит поспать. Что-то я устал.
— Ну так давай, лезь на верхнюю полку, располагайся. Как младшему по званию — законное твое место. — посоветовал-приказал Сальве. Аксол снял обувь и залез наверх. Где и затих.
— Молодой. И мелкий, худощавый, быстро в голову дает. Но молодец, понял, что пьянеет и вовремя ретировался.
— На мой взгляд, хороший парень.
— Хороший. Здесь ему самое место, чтобы повзрослеть. Пока война здесь еще цивилизованная, перемирия для спасения раненых, перемирия на церковные праздники. Хотя и здесь уже начинается — отравляющие газы, пулеметы. Война превращается в конвейер. — Сальве помолчал и разлил нам еще по рюмке. Молча выпили.
— Знаешь, Вик, орбитальная бомбардировка — это то, что и мне не приходилось переживать. Хотя не думаю, что это страшнее, чем обстрел с десяти километров двенадцатидюймовыми орудиями.
— Пожалуй. Тоже не дотянешься никак. А они садят по твоим укрытиям. Думаю, похоже.
— Это тебе поможет здесь. Здесь такое часто случается. И скажу тебе честно, я думаю, что нам с этим придется столкнуться. Не верю я что нас не попытаются бросить на штурм Кенигсберга. Генштабу очень хочется побыстрее наложить лапу на его склады. Так что чую, придется нам его штурмовать. При чем сейчас там стоит три орудия особой мощи — 420 миллиметровые гаубицы "Берта". Снаряд такого орудия весит почти тонну!
— Не думаю, что стоит опасаться такого орудия. Это против укреплений и фортов гроза. Я полагаю, что это в обороне будет слишком неповоротливым орудием. А вот крепостные орудия, попортят нам крови.
Так рассуждая на всякие темы, касающиеся наших будущих операций, прошлых операций, служебных приколов и странностей начальства мы беседовали с полковником до сумерек. Летние сумерки наступают поздно и мы, выпив пару бутылок его чудесного коньяка легли спать. Ночью проснулся Аксол, прогулялся до туалета, выпил полбутылки воды — странно, после четырех-пяти рюмок сушняк его не должен донимать, и лег спать.
Проснулись мы довольно рано, через проводника заказали себе завтрак. Я выбрал себе континентальный, плотный — неизвестно, когда и как мы сможем перекусить потом. На вокзал мы прибыли около двух часов дня. Там же погрузились в грузовик с товарами для армейской лавки. Пока суетились, искали, где наша машина появился полковник Сальве, уже в форме полковника императорской армии. Он, черт возьми, нашел себе машину, с открытым верхом, для лета — в самый раз, и пригласил, к зависти остальных, к себе меня и капитана Ларионова. Составить ему компанию, так сказать. Мы не стали отказываться.
— Если вы думаете, что я вас так просто пригласил, то вы сильно ошибаетесь. В общем, вы отправляетесь со мной в девятый Сибирский гренадерский полк. Полк подготовлен отменно, однако случилась неприятность. Во-первых, при авианалете на расположение полка флешеттой был тяжело ранен командир полка. Также выбыл командир второго батальона, командование над которым придется принять вам, дан Хали. Дерьмово, в русской амии принято называть вне службы друг друга по имени отчеству. Как зовут вашего отца?
— Сатеннах.
— Ясно. Будете Виктором Сергеевичем. Запомните! Ларионов?
— У меня все в порядке, Иван Алексеевич.
— Значит вам, Иван Алексеевич придется принять командование над артиллерийско-пулеметным дивизионом моего полка. Вводная ясна?