Я вернулся к своим и передал им слова полковника, что теперь почти по ровному месту пойдем. Вот только под дождем, а потом и под снегом. Спускаться скользко будет.
— Ваш бродь, ведь взопреем в зимнем-то! — кто-то из солдат вспомнил устаревшее обращение к офицерам.
— Я вам поблогородькаю! Смотри дурак туда! Это снеговые тучи идут, и температура, упадет в минус. Всем одеть шинели, пока можете не застегивать верх. А не наденете — померзнете к чертям. Ветер там ураганный, снег, мокрые сапоги, завтра половина с температурой лежать в лазарете будет. Так что доедайте, и одеваться. И если хоть чихнет кто — прикажу Трофиму удавить того.
Трофим улыбнулся и показал в темноту кулак. Ну не пудовый, врать не буду, но полпуда потянет. Из темноты донеслось:
— Ну раз тампарутура, тогда да. Одеть придется. — подозвав к себе Овсянко я презентовал ему английский дождевик, такой-же одел на Трофима. Всех на свои деньги я одеть не смогу, но хоть самых важных для меня людей…
И мы, плюнув на горящие костры — скоро их и так затушит, построились и вместе со всем полком двинулись покорять перевал. Благо покорять его уже не требовалось, он нами был уже покорен практически. Спустя четверть часа на нас обрушился пронзительно холодный ветер с дождем, молнии теперь били не в отдалении, они ветвящимися столбами до неба садили практически рядом с нами, ударяя в вершины гор, одна ударила в дерево справа и то занялось огнем, который вскоре сбил ветер и окончательно затушил дождь. Мы шли через это светопреставление, через бьющий в лицо дождь, под ветром, который, казалось, готов сдуть нас на фиг с горной дороги. Вскоре я почувствовал, что в лицо ветер бросает уже не дождевые капли, а вполне себе зимнюю порошу. Она секла лицо, я чуть уплотнил кожу — я, конечно "слуга царю, отец солдатам", но, если могу снизить неудобства, почему бы и нет?
Спустя еще неопределенное время — его стало сложно ощущать, в этой круговерти снега и ветра, ощутимо похолодало. Вот и оно, то, что я видел в своем видении, снег, холод и войска, которые идут по горной дороге. Но теперь у войск есть возможность дойти куда нужно, без обморожений и простуд.
В какой-то момент, уже после рассвета, ко мне подошел Сальве и прокричал:
— Ну что, все как ты говорил!
— Нет, не так! — перекрикивая ветер ответил я, — там были замерзающие войска, а у нас хоть и мерзнут солдаты, но не замерзают. Да и идем ходко, с таким темпом люди не померзнут. Меня беспокоит, как отдыхать будем.
— Не ссы, все будет пучком! Выйдем за фронт бури — будет область затишья. Я после твоего прогноза выяснил, как здесь такие атмосферные аномалии протекают. Там остановимся, запалим костры, обсушимся, покормим солдат мясными консервами. Может даже дадим подремать часа три. Все хорошо будет.
— Ну коли так, только рад. Боюсь только, машины отстанут — не возьмет техника заснеженный перевал.
— Об этом дядя Сальве тоже побеспокоился. Там не только машины идут, там и лошадки груз тянут. А эти пройдут, обязательно. А машины потом подтянуться. Кроме того, приказал колеса цепями обвязать — есть такая фишка, на бездорожье хорошо помогает.
Как это обвязать колеса цепями, чтобы это помогало двигаться, я представить себе не смог. Странное что-то. Но посмотреть нужно — опыт лишним не бывает.
Вскоре ветер почти утих, только слышно было, как солдаты идут вперед, меся жидкую грязь, которая скрывалась под тонкой ледяной корочкой. Увидел подходящую долину, и из головы колонны раздалась команда останавливаться, разводить костры сушиться и принимать пищу. Обернувшись, я понял, что перевал мы миновали, я сам не заметил как. Ну и слава богам. Снял дождевик, постелил поверх вещмешка, присел. Не слишком устал, больше волновался о своих людях. С ними все хорошо, так что можно расслабиться.
Кашевары приготовили нормальную горячую пищу — после такого перехода это было необходимо. Я с котелком каши с мясом посмотрел на редкое явление природы, траву, кусты и зеленые деревья, скованные леденёным панцирем. Даже цветы подо льдом. Красиво. Природа такая затейница! Подошел мой заместитель подпоручик Фриз, отрапортовал, что солдаты в порядке, померзших нет, не смотря на мокрые сапоги, даже ноги никто не сбил. Научились правильно портянки наматывать. Теперь перемотали на сухую сторону, а вечером, когда в предгорья спустимся, все посушат у костра.