***
Сандора вывели из камеры и сопроводили до огромного, освещенного, казалось тысячами ламп, зала суда. Вот оно, то место, где сейчас окончательно решится его судьба. Он понуро брел к возвышению по правой стороне от кафедры судьи — уродливого и нагоняющего страх одним своим видом Илина Пейна. Сандор ни о чем не жалел. Только, может, что больше ему не доведётся увидеть Сансу Старк, что разбудила его сердце ото сна.
Все произошедшее дальше осталось в его памяти размытым пятном. Вот его дело зачитывает неприятный визгливый голос, ему дают слово и он, признав свою вину, слышит громкие негодующие возгласы присяжных и крики с угрозами от родственников убитого не им мальчика. Илин Пейн требует тишины и порядка, раздумывая, вызывать ли адвоката Клигана или он ему уже не нужен. На месте, которое могла бы занимать Санса опять кто-то новый, даже не знакомый с Сандором. Серый человек что-то неразборчиво лепечет, да так что Сандор даже начинает смеяться. Судья, выслушав этот бред, удаляется на перерыв вместе со своими помощниками. Сандор, в принципе, ожидает для себя пожизненного срока, но в связи с чистосердечным признанием его, возможно, не засунут в «небесную камеру». Санса этого стоит, он уверен и поэтому не колеблется. После обеда заседание продолжается, и уделив внимание уже никому не нужным «свидетелям», Илин Пейн, наконец, выносит приговор — Клигана ждёт смерть от руки палача «Орлиного гнёзда». Сандор немеет, плечи сковывает холод хотя в помещении уже очень жарко от разгоревшихся ламп. Он смотрит на стоящего на возвышении судью и его помощников. Видит несмелые улыбки и кровожадный блеск в глазах остальных людей в зале. Вспоминает плачущую Сансу и … молчит.
========== Часть 11 ==========
Последний день его жизни завершался. Так обыденно, будто сегодня он так же вернется в свою камеру, после прогулки на сером, унылом тюремном дворе. Будто это не его жизнь сегодня оборвется. Больше не будет одинаковых дней, похожих один на другой, как две капли воды… Сандору дали вымыться и побриться, он отобедал тушеным мясом с овощами, ему даже предложили немного вина, к которому он, правда, так и не притронулся. Алкоголь теперь прочно ассоциировался у него с болью, навевая воспоминания о том треклятом дне и событии, из-за которого он здесь оказался. Потом он просто долго сидел, уставившись в пустую стену своей камеры-конуры. Нет, Клиган не взял свои слова обратно. И он не боялся. Верил, что Санса сможет потом разыскать настоящего убийцу. Правда, его тогда уже не станет, но главное — это чтобы с ней не случилось ничего плохого. Ведь ради этого он принял на себя чью-то ужасную вину. Девушка напомнила ему сестру — беззащитную малышку, которой он не смог помочь. Но здесь-то он справится.
Когда за ним пришли, Сандор был готов. Он не дезертировал и стал героем. Смело смотря навстречу такой беспощадной и коварной судьбе он вышел в свой последний недолгий путь от камеры до смертного зала. Сэм не пришёл его проводить, но его нельзя было за это винить, — такая пища никак не подходила для столь чувствительной души.
Сандора Клигана усадили на железный трон, приковав наручниками с электродами кисти рук и щиколотки. Безликий палач убрал со лба мужчины волосы, скрывающие его обожженную сторону лица и нацепил плотную, без прорезей, маску, что помогала сделать уход из этого мира не таким болезненным, так как одновременная подача электричества на нее и электроды в наручниках убивала мгновенно. Главное — максимальное напряжение. В последние минуты Сандор тяжело и быстро задышал: все же прощаться с жизнью было страшно. Безликий часто слышал эти рваные вздохи, словно человек пытался надышаться перед смертью. Вот он поднимает тумблеры управления подачи невидимой смерти, выставляя мощность до предела, и вслух отсчитывает последние секунды жизни виновного. В зале открывается дверь и кто-то маленький и верткий прошмыгивает к подиуму с осужденным. Он что-то шепчет склонившемуся к нему палачу, и тот, кивая и сверкнув гневными глазами на слепого Клигана понижает подачу тока ровно наполовину. Это — запрещённый приём. Раньше, много лет назад, во время правления безумного короля, во всех вестеросских тюрьмах только так и делали — сжигали приговорённых медленным током, и остальные ещё долго слышали их вопли. Сейчас такое не практиковали, новый закон обеспечивал право на быструю и безболезненную смерть. Но всего пара слов о том, что за мужчиной числится уже две загубленные жизни, заставляет палача взбеситься и возжелать устроить Сандору что ни на есть адские мучения. То, что Клиган находился на момент совершения другого злодеяния запертым в камере — это временное недоразумение. Лишь только некоторые документы будут заменены и вот, — убийца получает по заслугам.
***
— Ого, вот бы эта была его сестрой! — Любопытный изучающий взгляд молодого мейстера с короткой цепью надолго задерживается на Маргери, даже в слезах, и плохо сочетающейся между собой одежде, остающейся блистательной. Она стоит перед стойкой регистрации, пальцы теребят край красной спортивной курточки, совершенно не подходящей к оливковому строгому платью, что на ней надето. Но девушка в такой спешке убежала из дома, что хорошо что она вообще вспомнила об одежде. Вполне могла остаться в халатике. Хотя мужчины вокруг этому были бы только рады. Маргери великолепна. Только она не смотрит сейчас ни на кого вокруг, никому не дарит своей обворожительной улыбки. В глубине зрачков плещется страх, и она почти задыхается. Будто железный обруч сдавливает ей голову, сложно сосредоточиться. Девушке подробно рассказывают, что было сделано для спасения жизни Томмена, сбитого неизвестным. О том, что его сердце перезапускали два раза, о том, что сломаны рёбра, и его лицо больше никогда не будет выглядеть так, как выглядело раньше. Но главное для неё — это то, что он жив. После окончания операции его переведут в реанимацию и девушка остаётся ждать этого волнующего момента. Видя, в каком состоянии находится Тирелл, ей предлагают успокоительный укол, на что она и соглашается. Через некоторое время голова болеть перестает, Маргери трёт виски пальцами, и идёт к торговому автомату купить себе воды. Воды нет, а выйдя на улицу и оглядевшись, она замечает невдалеке открытый магазин. Внутри помещения холодно от работающего кондиционера, немногочисленные покупатели мажут по ней взглядом, встречаясь между полок с разложенными на них продуктами. Черт! Черт! Черт! Он соврал! Маргери зажмурилась и сжала от злости кулачки. Он врал ей о том, что Томмену вреда не причинят, а сейчас тот лежит под ослепительно яркими лампами и над ним склонились люди, что пытаются спасти его жизнь. От злости она даже уронила бутылку с минералкой. Та, грохнувшись на пол, издала глухое «блум!» и покатилась под стеллажи, чем привлекла к растерявшейся девушке внимание всех, кто стоял рядом. Нагнувшись, Тирелл поднимает упавшую бутылку, а потом, поставив ту на место, мягкой походкой направляется к сияющим рядам стеклянных бутылок. Выбрав вермут, Маргери не глядя, берет ананасовый сок и расплачивается. Очень опасно мешать алкоголь и лекарства.
***
Сансу выбросило из сна и она рывком села на кровати. Такого с ней раньше никогда не бывало. Вроде бы там не было ничего особенно, это был не кошмар, всего лишь кто-то как-будто стоял на пороге ее комнаты не решаясь войти, а ей было так грустно и одиноко… Может кровать была слишком мягкой, да и новизна обстановки нервировала? На цыпочках пробравшись по коридору на кухню, она набрала воды и жадно выпила ее. В квартире стояла мертвая тишина. Похоже встреча с Петиром ей сейчас не грозила — того просто не было дома. Так и есть — ни ботинок, ни пиджака на вешалке в виде собачьих голов. Санса побрела в ванную, радуясь отсрочке. Мизинец чем-то увлек ее, но вот чем? Вспомнить бы. Санса раздевшись, встала под прохладные струи воды. Полотенце и другие принадлежности еще вчера вечером ей выдал хозяин дома. Новая зубная щетка в упаковке, даже шампунь, каким она пользовалась дома, здесь тоже был! Как он только узнал, вот совпадение!