Хэл взглянул на стол. В своем нынешнем состоянии он выглядел не так, как это было свойственно Аджеле. За все время пребывания Хэла в Абсолютной Энциклопедии он видел поверхность стола Аджелы в одном из двух состояний. Либо он был совершенно пуст – если не считать светового пера рядом со встроенным экраном, либо завален кипами всевозможных официальных бумаг, корреспонденции, контрактов и прочего.
А теперь на нем лежало несколько распечаток, причем аккуратно сложенных в стопки.
Видно было, что столом пользовалась Рух. Хэл пристально посмотрел на нее.
– Значит, ты полностью взяла на себя ее обязанности?
– Боюсь, что так, – ответила Рух. – Конечно, неофициально. Об этом знают лишь несколько ближайших помощников, но не распространяются об этом. Даже большинство персонала Энциклопедии не осознает, насколько значительную часть времени она не занимается делами.
– Наверняка они догадываются о реальном положении вещей, поскольку конец Тама уже близок, – сказала Аманда.
– Просто они достаточно лояльны, чтобы не задавать смущающие вопросы. – ответила Рух. – Но, Хэл… – Она взглянула Хэлу в глаза. – Поэтому теперь, когда ты вернулся, они почувствуют себя лучше.
– Я здесь никогда не управлял делами. – покачал головой Хэл.
– Да, не управлял, но они знают, что Там предполагал, что ты рано или поздно его сменишь, и фактически тебя уже сделали Директором несколько лет назад, когда появился щит.
– А как ты справлялась самостоятельно? – спросила Аманда у Рух.
Карие и бирюзовые глаза встретились.
– Внутренние вопросы я передаю главам отделов. В особых случаях, при необходимости, я иду к Аджеле. Остальное, особенно проблемы, с которыми к ней обращаются с Земли, обычно требуют только здравого смысла или посредничества между двумя неразумными точками зрения. И я не принимаю никаких военных решений. Я предоставляю их дорсайцам.
– Но, Хэл, – она повернулась обратно к нему, – это все неважно. А важен Там. Можешь ли ты вообще сделать что-нибудь для него и Аджелы прежде, чем он полностью сдастся? Хотя он будет бороться до последней минуты. Если есть хоть крохотный шанс, что ты обнаружишь что-нибудь или сделаешь что-нибудь, что заставило бы его почувствовать, что он может уйти…
– Я кое-что нашел, – сказал Хэл, – и собираюсь попробовать кое-что сделать. А Джимус Уолтер все еще с нами?
Рух улыбнулась.
– Разве тебе кажется, что ты отсутствовал так долго, Хэл? – улыбнулась Рух. – Сейчас он у себя в кабинете. Мне позвонить туда и выяснить?
Она подняла световое перо.
– Нет. Неважно, я так или иначе иду туда, – ответил Хэл. – Увижусь с вами обеими позже.
Он встал и направился к двери.
Кабинет Джимуса Уолтера не щеголял вообще никакими иллюзиями. Голые металлические стены были полностью скрыты за полками с планами и чертежами. Его стол по количеству сваленных на нем бумаг угрожал превзойти стол Аджелы в самом худшем его состоянии. Джимус жил для работы, и работа была все, для чего он жил. Насколько Хэл знал, тот стал вести себя так задолго до того, как стал руководителем отдела исследований Энциклопедии, и было очевидно, что таким он останется навсегда.
Теперь Хэл, который почти не встречал его за последние три года, когда сам он был полностью захвачен собственными поисками и работой, впервые за долгое время отчетливо рассмотрел его и увидел произошедшие в нем перемены – маленькие, но несомненные.
Венчик волос, окружавший его голову, стал реже, а в оставшихся волосах появилось больше седины. Его массивное тело и грубые руки механика были те же, что и всегда, на лице не было видно никаких признаков старения, но воздух вокруг него казался слегка запыленным, как если бы он был механизмом, которым в течение некоторого времени не пользовались. Он мгновенно вскочил на ноги, когда вошел Хэл, предварительно произнеся свое имя в переговорное устройство на двери.
– Хэл! – Его твердая квадратная кисть схватила руку Хэла. Она была меньше, чем у Хэла, но едва ли слабее. – Как ты? Можем ли мы что-нибудь сделать для тебя?
– Да, – кивнул Хэл, – можете. У меня мало времени, Джимус, – надеюсь, ты догадываешься, почему. Я нуждаюсь кое в чем, что ты можешь соорудить без особого труда – как мне думается. Но я не хочу, чтобы ты чересчур тревожился из-за моих планов использовать эту вещь, так что я не расскажу тебе о них, если ты не возражаешь.
Глава 35
Джимус нахмурился и чуть-чуть помедлил с ответом.
– Как скажешь, – наконец произнес он. – Все знают, что Там ожидал, что ты займешь место Директора, как только почувствуешь, что готов к этому. Просто дело в том, что я привык получать распоряжения от Аджелы…
– И от Рух.
Джимус взглянул на дверь, которая была слегка открыта. Кабинет был достаточно мал, так что он мог дотянуться до нее, не поднимаясь с места. Он толкнул ее, и она откачнулась назад, но замок не защелкнулся.
– И от Рух, конечно же, – сказал он, понизив голос, – хотя большинство, даже здесь, этого не знают. Если ты утверждаешь, что меня могли бы обеспокоить твои планы, это заставляет меня думать, что любая из них, вероятно, также встревожилась бы.
– Да, встревожились бы, – кивнул Хэл. – Именно поэтому ты должен сделать это для меня и ничего не говорить им.
Мысленно он добавил Аманду к списку тех, кому вряд ли понравилось то, что он хотел сделать, потом отчасти передумал. Восприятие Аманды было очень острым, и потому из этих троих женщин в его замысел вероятнее всего могла поверить она. Джимус рассеянно ерошил оставшиеся волосы.
– Это для меня немного неудобно, – сказал он. – Официально командуешь здесь ты и следовательно имеешь возможность приказать что угодно… но Аджела так долго была здесь за Директора и отдавала приказы, так что трудно решить не говорить ей о чем-то – особенно о том, что она могла бы не счесть хорошей идеей. В то же самое время мне крайне не хотелось бы беспокоить ее прямо сейчас…
Некоторое время он сидел хмурясь и ероша волосы. Хэл молча и терпеливо ждал.
– Хорошо, – произнес наконец Джимус. – Даю тебе слово. А теперь: в чем дело?
– Для начала, – сказал Хэл, – найдется ли в Энциклопедии свободный коридор, заканчивающийся тупиком? Я имею в виду короткий коридор со входом на одном из концов, но такой, из которого вообще нет других дверей?
– Да. Таких есть несколько, – ответил Джимус. – Они используются как склады, но мы могли бы очистить один из них и переместить содержимое в какой-нибудь другой – место у нас есть.
– Хорошо, – сказал Хэл. – Я хочу, чтобы этим коридором распоряжался только я и никто больше – даже по ошибке. Можем мы быть в этом уверенными?
Джимус улыбнулся.
– Пожалуйста, подготовь такой свободный коридор и сообщи мне, когда он будет готов. А тогда я скажу тебе, что нужно сделать.
– Почему не сейчас?
– Ты поймешь, почему, когда я скажу тебе, чего хочу, – ответил Хэл. – Хорошо? Я буду у себя в комнатах. Позвони мне туда, когда подготовишь коридор – и как можно скорее – ради других, а не только ради меня самого.
– Ради Тама? – спросил Джимус немного мрачным тоном.
– Других людей, кроме меня, – ответил Хэл.
– Хорошо, – кивнул Джимус. – Это займет несколько часов, не больше.
Когда Хэл вошел в свое жилище, Аманда еще не возвратилась. На это Хэл и надеялся. Он уселся на ковер и мысленно вызвал в своем сознании образ Энциклопедии в виде множества пылающих красных нитей.
Как он и предвидел, появились изменения, возникшие в результате постоянного добавления информации – состояние дел на Земле, новости, доставленные курьерами с других планет, и данные, полученные со многих приборов, что следили за вражескими кораблями.
Его глаза немедленно схватывали каждое маленькое изменение – как замечается любая перемена в знакомом пейзаже или в лице любимого человека; и ему потребовалось некоторое время, чтобы включить их все в уже имеющуюся у него умственную картину хранилища памяти Энциклопедии. После этого он отказался от этого механического образа и заменил его другим, построенным с помощью его собственных памяти и воображения и сопоставимым теперь с самым последним изображением, которое сформировала для него сама Энциклопедия.