Спирит с тяжелым сердцем повернулся к Джоан, чтобы сказать, что дальше он не пойдет — нельзя оставлять ворота в Шамбалу без присмотра надолго, но вместо прощания удивленно воскликнул:
— Итер, а ты с какого тут оказался?!
Соул Итер сидел, привалившись спиной к огромному покатому валуну, и неторопливо жевал травинку, которую тут же выплюнул. Несколько блекло-пестрых мотыльков кружились над его головой в непринужденном полете, словно перепутали белую макушку с огромной ромашкой.
— Тебя жду, — сказал он хрипловатым, не своим, голосом и резко поднялся.
По спине мужчины пробежал неприятный холодок то ли от кривой неестественной ухмылки, то ли от непривычных, почти черных и пустых глаз бывшего оружия Маки. Вся напряженная прямая осанка Соула, свисающие плетьми руки и даже прилипшие к уголкам рта волосы кричали, что Итер опять не в себе.
Джоан и Кид тоже почувствовали что-то неладное. Девушка спрыгнула с яка и сделала пару шагов вперед, чтобы встать рядом со Спиритом, но вдруг вскрикнула и повалилась в траву на колени. Попыталась подняться, однако ей это почему-то никак не удавалось. Коса Смерти бросился на выручку.
— Меня трава держит… — удивленно захлопала ресницами Джоан, пытаясь разорвать стебли на запястьях. — Ноги оплела и руки. Помогите, мистер Албарн.
Спирит попытался помочь, но гибкие побеги злаковых крепко впивались в кожу травяными браслетами и никак не хотели отпускать пленницу. А потом поползли вокруг ног и рук Косы Смерти тонкими нитями-змеями, сковывая и его самого. Кид рядом надрывно хрюкнул и затоптался на месте, однако его мохнатые ноги тоже оказались в травяном плену. Колокольчики на узде устроили настоящий перезвон — так отчаянно як дергался вперед-назад и из стороны в сторону.
— Прекрати, поганый як! — вдруг зашипел Соул и закрыл уши руками. — Это больно. Будь ты проклят! — выплюнул он с ненавистью, а потом зашевелил губами. Слов слышно не было, лишь неясный шелест слетал с губ, и все новые и новые стебли травы склонялись, чтобы оплести конечности растерянной троицы.
— Ты?! Итер, это ты сделал с травой? — удивился Спирит. — Как ты это смог?
— Тебе не понять, — сквозь сжатые зубы процедил молодой человек, скривив лицо от боли.
Дальше разговаривать, по мнению Косы Смерти, было бессмысленно. Нужно было действовать. Обе руки превратились в лезвия, рассеченная трава посыпалась вниз, а мужчина поднялся и попытался сделать шаг вперед, однако травяные веревки вокруг ног крепко держали его на одном месте.
Ах так!
Джоан ойкнула и вжалась в траву, когда розовая вспышка поглотила все вокруг на несколько секунд, а на месте Спирита оказался огромный чешуйчатый бок дракона.
— Как тебе такое, Итер? — фыркнул дракон самодовольно. — Что твоя травка сможет мне сейчас сделать?
Теперь Спирит сверху вниз смотрел на Соула: уверенный в своем превосходстве и силе. Главное, сохранять спокойствие и рассудок, чтобы разумный дракон вновь не превратился в яростного безумного зверя, как случилось несколько дней назад на крыше.
Кид с Джоан замерли: звон стих, но о тишине пока можно было даже не мечтать. Блеяние и хрюканье беснующихся при виде дракона стад неслось над разнотравьем животным ужасом и отчаянием.
На лице Соула вновь появилась неприятная ухмылка:
— А как тебе такое, Спирит Албарн? — он взмахнул руками, и из травы позади вспорхнули вверх сотни, а может, и целая тысяча бабочек.
О, Соул Итер — повелитель бабочек. Коса Смерти чуть не расхохотался. Красивый трюк. Девчонки наверняка в восторге. Только вот что эти крохи смогут сделать огромному доисторическому телу полубога, чешую которого даже стальное лезвие косы не берет?
— Ты хочешь, чтобы я умер от умиления, Итер, или от щекотки? — не удержался от сарказма Спирит.
— Драконы никогда не отличались большим умом, — с усмешкой ответил Соул. Его пальцы неторопливо двигались против часовой стрелки и послушные воле мотыльки позади молодого человека также неспешно кружились в круговороте из своих собратьев. — Ты умрешь от удушья.
Он с ленцой протянул руку вперед раскрытой ладонью вверх, а потом сделал легкий взмах: так, словно подбрасывал на ладони маленький мячик. Рой мотыльков прекратил свой танец-кружение и ринулся к драконьей голове. От первых попавших в нос бабочек Спирит отделался, просто с силой выпустив из ноздрей воздух и замотав головой из стороны в сторону. Однако насекомые настырно лезли в носовые проходы несмотря ни на что, а вечно выдыхать было невозможно. Дракон открыл было пасть, чтобы сделать вдох — да не тут то было. Строение гортани не позволяло вдохнуть воздух ртом так, чтобы он наполнил легкие.
— Мистер Албарн! — предостерегающе крикнула Джоан, но опоздала.
Воспользовавшись замешательством, Соул уже схватился за один из драконовых усов и ловко вскарабкался на голову ящеру. Второй ус тоже оказался в его руке, и он с силой потянул их на себя, вынуждая Спирита-дракона задрать морду кверху, лишая его возможности мотать головой, облегчая бабочкам-убийцам задачу заполнить собой носовые проходы.
Спирит взвыл и дернулся в сторону. Древние инстинкты самосохранения включились, а сознание потеряло контроль над телом. Где-то внизу вскрикнула Джоан — драконья лапа чуть ее не раздавила.
Дракон метнулся в другую сторону, потом рванул вперед, яростно рыча и фыркая, но бабочки продолжали лезть в ноздри, затрудняя дыхание. Казалось, их становится все больше и больше с каждым новым вдохом.
И тогда Спирит взмыл вверх в сопровождении светло-коричневого облака чешуекрылых тварей, с оседлавшим его голову Соулом Итером, с паническим страхом задохнуться.
Ветер, скорость и высота оказались бессильны. Каким-то непостижимым образом бабочки не остались внизу и позади: наоборот, они лезли в глаза и даже попадали под мигательную перепонку до жгучей рези, они забивали своими крохотными тельцами нос и с каждым рваным вдохом все дальше и дальше проникали внутрь.
Кислорода не хватало.
Тем более для полета.
Спирит с ужасом осознал, что задыхается. Не может больше контролировать себя, а мышцы каменеют и отказываются работать.
Он отчаянно взвыл последний раз и завалился в крутое пике.
Сил не осталось.
Кислорода в легких — тоже.
Ровное и мягкое покрывало пастбища оказалось далеко позади, внизу и впереди острые скалы щетинились рваными краями и не сулили ничего, кроме смерти.
Неужели, и правда, смерть? Если бы Спирит мог сейчас усмехнуться, он бы сделал именно это. Прожить столько лет с телом человека и умереть, едва став непобедимым драконом. Да уж… у судьбы странное чувство юмора.
***
Та, кого люди уже много веков называли Гома-кьи, шаркая ногами по скользким скалам медленно двигалась в сторону головы дракона. Старик-шаман поддерживал ее под руку, чтобы ведьма не упала. Шаг за шагом. Неторопливо. Да и куда теперь торопиться? Колдовство забрало почти все силы тибетки, однако отдыхать тоже пока было рано.
— Глупый дракон… — бормотала она себе под нос. — Все драконы глупые, даром, что почти бессмертные. Только и знают, что отсиживаться в своей священной Шамбале, будь она проклята, где не могут умереть.
Она бесцеремонно прошлась по вывалившемуся из зубастой пасти языку и наконец остановилась в луже крови около месива из мяса и костей, в самом центре которого угадывались человеческие очертания.
— Он жив? — спросил шаман.
Ведьма утвердительно качнула головой: