========== Глава 43. Наблюдатель ==========
Город Лхаса, суббота, 10:14 p.m.
Знобило. Выйти на улицу, чтобы проветрить мозги, может, и казалось отличной идеей в начале, но теперь Соул замерз. Еще бы. На ночь глядя шататься между корпусами в одной рубашке — так себе удовольствие. Пора было выдохнуть, последний раз от души поматериться и двигать в свою комнату. Нахер вечеринку.
Мысли блуждали где-то далеко, и ноги сами несли по привычному маршруту к общежитию и дальше на свой этаж. Кулак, которым Соул недавно врезал по стене, горел огнем от боли. Зато боль притупляла чувство рвущейся наружу злости. На Маку. На Джо Кеплера. И главное, на себя. Потому что единственным мудаком среди них троих оказался Соул. Идиот! Распустил слюни, стоило лишь увидеть бывшую повелительницу в юбке и на каблуках. Распустил руки, стоило лишь ей улыбнуться и позволить прикоснуться к себе. Как можно было вообще забыть про этого ее Джо Кеплера? Как можно было так залить мозги шампанским, что сорваться с цепи здравого смысла?
А что в итоге? Только разбередил душу, убедил себя (с радостью ведь убедил), что единственный вечер и, возможно, ночь, проведенные так, как вздумалось им обоим, — гораздо лучше. Лучше для кого? Для Соула Итера, который теперь ненавидит себя за слабость? Или для Маки Албарн, которая сгорает от стыда перед своим Джо за то, что чуть не наставила тому рога? И наверняка винит себя за непристойное поведение, пока ее ненаглядный скучает в городе Смерти и ждет не дождется, чтобы обнять. Поцеловать. Да и вообще, сделать все, что ему вздумается. Потому что Джо Кеплер имеет на это полное право, а Соул Итер нет.
— Индейка, бля… — пробормотал он под нос, через ступеньку поднимаясь на свой этаж и не замечая ничего и никого вокруг.
Почему-то эта последняя из услышанных фраз Джо про Рождество и День Благодарения засела в голове Соула и долбила раз за разом мозг, как заслушанная до крови из ушей строчка из популярной песни. А еще до жути выбешивала: Соул Итер не мог представить, насколько далеко он должен был бы зайти в отношениях с кем бы то ни было, чтобы пригласить родителей девушки отметить праздники вместе с Эвансами. Сама мысль о том, что он добровольно тащит Маку (и Спирита заодно!) знакомиться со своей семьей, была для Соула сродни ночному кошмару. Он и без знакомств знал, что чопорные аристократы Эвансы ни за что не примут в семью такую, как Мака Албарн. Мама бы никогда не смогла одобрить ее в качестве подходящей партии своему младшему сыну. Мака бы стала очередным разочарованием для миссис Эванс, которая наверняка уже подыскала среди своих богатых и влиятельных друзей девушку для непутевого отпрыска: какую-нибудь накрашенную куклу с перьями вместо мозгов. Только вот нахер ему такая сдалась…
А Мака? Соул снова вспомнил этот бодрый голос из скайпа, от которого ему становилось противно даже сейчас. Его злил не тон или беззаботная интонация, его бесили слова. Это ощущение правильности во всем, перспектива стабильности, спокойствия… Рутина и бытовуха, что маячили на горизонте жизни Маки Албарн… Неужели она хочет эту унылую размеренность? Эту серость будней? Она готова к этому? Или сама не понимает, что болото, которое ждет ее впереди с Джо Кеплером, засосет в скуку и вытравит из нее весь тот скрытый огонь, весь потенциал и… черт, всю ее безбашенную крутость. И он, Соул Итер, позволит этому произойти? Не сделает или не попытается сделать хоть что-то, чтобы остановить ее? Предотвратить катастрофу? Отдаст в руки правильному надежному Джо Кеплеру под одобрительные взгляды Джоан (о, вот уж она, наверное, рада за брата) и благословение Спирита — ах, какой замечательный молодой человек, просто подарок небес, не то что идиот Итер!
Наверное, Маке приятно, что Джо Кеплер хочет познакомить свою девушку с родителями, чего никогда бы по доброй воле не сделал Соул. Наверняка Джо приглашает ее на свидания, устраивает сюрпризы и шепчет, какая же Мака красивая. Вероятно, что жизнерадостный Джо Кеплер гораздо лучше, чем запутавшийся в себе Соул Итер, который только все портит… который так и не смог за неделю сказать три простых слова «я тебя люблю»…
И что? Все вот так и закончится?
— Твою ж мать, Мака… — сквозь зубы процедил Соул уже около своей двери и круто развернулся на сто восемьдесят градусов, чтобы двинуться обратно — на этаж ниже к комнате бывшей повелительницы. Еще не совсем понимая, что именно хочет сделать или сказать, но точно зная, что утащит ее сейчас подальше от ноутбука, от Академии, от всех знакомых и незнакомых лиц. От мыслей о Джо Кеплере.
Лхаса древняя и красивая. Самобытная. Маке точно понравится. А еще столица Тибета большая, и у них вся ночь впереди, чтобы вдоволь нагуляться… Вместе. Вдвоем. Чтобы наговориться.
Нет. Выговориться наконец.
Решительно переступив порог коридора, Соул тут же сделал шаг назад: столкнуться нос к носу с Джоан ему хотелось сейчас меньше всего. Напарница Маки только что миновала лестничный пролет второго этажа, но вместо того, чтобы направиться к их с Макой комнате, почему-то начала подниматься на этаж мальчиков. Соул замер за дверью коридора и сквозь щель наблюдал, как девушка свернула в крыло для важных гостей. Вот так новости. К Киду, что ли, намылилась? Неужели у них взаимно? Соул ехидно хмыкнул, вспомнив, как Шинигами-младший меньше часа назад отнекивался от своих симпатий.
Однако ухмылка на лице молодого человека продержалась недолго, потому что Джоан до апартаментов Кида не дошла.
Остановившись у комнаты, где поселили папашу Маки, ее подруга и оружие нерешительно постучала в дверь. Соул напрягся. Конечно, в этом не было ничего предосудительного — мало ли чего понадобилось Джоан от Спирита, — но почему-то чертова интуиция трезвонила в голове гадким предчувствием, а интуиции Соул обычно доверял, поэтому, затаив дыхание, продолжал наблюдать из своего укрытия.
То, что произошло в дальнейшем, выбило у него воздух из легких так, будто Спирит снова вдарил ему по солнечному сплетению. Хотя… Лучше бы вдарил… Да хоть десять раз бы вдарил или запинал ногами: все легче, чем видеть, как показавшийся в дверном проеме Спирит Албарн после недолгого колебания притянул Джоан к себе… и поцеловал. Жадно. В губы. Без сопротивления.
Конечно, поцелуи бывают разными… У людей сотни причин, чтобы целоваться и, наверное, не менее двух десятков способов это делать. Но Соулу было уже не десять лет, чтобы понять, что эти двое целуются далеко не с чувством уважения или из дружеских побуждений.
— Бля… — вырвался у него вздох из легких.
Кажется, коридор пустовал уже не менее минуты, а ощущение нереальности происходящего до сих пор не позволяло молодому человеку шевельнуться. Соул по-прежнему стоял за дверью окаменевшим истуканом и никак не мог справиться с подкатившим к горлу комом отвращения и презрения. Наконец он поборол себя и почти что через силу двинулся к комнате Спирита Албарна. На полу у двери заметил свои четки — наверное, те были в руке папаши перед тем, как… вспоминать только что увиденное не хотелось. Соулу в общем-то всегда было плевать, с кем и когда развлекается папаша его бывшей напарницы. Спирит взрослый мужик, и это его жизнь — пусть хоть с обезьянами трахается… лишь бы Мака не знала. Лишь бы любящий папочка не забивал ей голову своими умозаключениями, что он такой же как все. Точнее, что все вокруг такие же похотливые придурки, как и сам Спирит Албарн.
Соул с ужасом думал о Маке. Она не знает. Не может подобного знать… Он сжал руки в кулаки, не зная, кого сейчас ненавидит и презирает больше: Спирита или Джоан. Как это мерзко и низко по отношению к собственной дочери и подруге. За ее спиной…
Парень поднял четки и, поспешно сунув их в карман брюк, чуть толкнул дверь. В темноте ничего не было видно, зато слышно было прекрасно… А иных доказательств ему больше не требовалось.
Звуки поцелуев и шорох стаскиваемой одежды взрывали мозг громовыми раскатами ярости. Хотелось зажать уши руками и забыть, не знать, не думать… Так было бы гораздо легче.
Вот же мрази!
Соул сделал шаг назад, и только сейчас боковым зрением заметил, что не один. Кто-то неясным темным пятном маячил рядом. Почти вплотную.