— М? — задрал он голову.
— Буду скучать, — ворчливо бросил дракон и грозно фыркнул, уняв внутреннее человеческое побуждение обнять человека перед собой. Снова почувствовать тепло и услышать бьющееся сердце, даже если это сердце начинает учащенно стучать при мыслях о другой девушке — теперь это уже не так важно. Драконы могут любить только непорочную чистоту, так что Коса Смерти Соул Итер Эванс отныне вне ее любовных интересов.
Соул расплылся в акульей ухмылке и махнул рукой на прощание:
— Скоро увидимся.
Если бы драконы умели видеть чувство вины, подумала Линг, наблюдая за исчезнувшими в тумане спинами людей, то она наверняка бы увидела, какой огромный булыжник, свалившийся с плеч, Соул оставил на берегу озера.
Комментарий к Глава 47. Ярсагумба
* Чуба — тибетская национальная одежда, напоминает просторный халат с длинными рукавами и высоким воротником.
** Ярсагумба (Кордицепс китайский) — вид грибов, который растет в горах Тибета на высоте около 4 км. Если в теплое время года в личинку одного из видов бабочки (Hepialus armoricanus) проникает спора кордицепса, то после зимы эта спора трансформируется в корень. Из корня вырастает тело гриба, по виду напоминающее травинку. Весной растущий гриб использует для себя питательные вещества личинки. Широко применяется в традиционной тибетской медицине.
**От автора**: со следующей недели буду выкладывать по одной главе. Не думала, что глав в итоге будет так много, и я, о ужас, почти исчерпала свой запас написанных, а количество свободного времени не позволяет строчить по две объемных главы за неделю. Простите, простите, простите! Всех люблю.
========== Глава 48. Учитель и ученица ==========
Город Смерти, среда, 3:18 p.m.
Улицы внизу переливались жарким маревом, которое вяло текло по раскаленной брусчатке города Смерти и плескалось морем на центральной площади. Ну и погодка! Так и солнечный удар схватить недолго! Мака прикрыла глаза рукой от беспощадного ржущего солнца и двинулась вниз по ступеням Академии в сопровождении Джоан и сестер Томпсон. Изящная фигура Цубаки и размахивающий руками Блэк Стар маячили уже в самом низу лестницы — спешили, обогнав почти всех учеников. Ничего удивительного. Им ведь нужно было обойти несколько магазинов, чтобы подобрать костюм для выпускного, который раздолбай-ниндзя вообще решил было не покупать. «А че такого?! Мне и так норм будет!»
Выпускной. Выпускной! Все вокруг будто сошли с ума и говорили только о нем. Маку эти разговоры раздражали, как и вся подготовка к вечеру пятницы. Платье, туфли… что там еще ее должно было сейчас заботить? Ах, да! Прическа и макияж.
Так и хотелось в кои-то веки поддакнуть балбесу Блэк Стару: «Мне и так норм будет!» — и игнорировать всю эту болтовню.
— Лиз, — обратилась Мака к подруге рядом, прервав ту на полуслове. Кажется, старшая Томпсон как раз показывала Джоан свеженький маникюр. — Кид не звонил?
Телефон Кида был вне зоны действия сети уже третий день.
— Неа, — недовольно фыркнула Лиз. — Но он выходил на связь с господином Шинигами через зеркало. Сказал, что у них с Соулом возникли кое-какие затруднения личного характера, поэтому он немного задерживается с возвращением. Уж не знаю, что там у этих двоих такого стряслось, но если Кид пропустит выпускной вечер в Академии…
— Да ладно тебе, сестренка, — ткнула сестру под ребра Патти и хихикнула, — уверена, что уж Кид-то на такое официальное и важное мероприятие не забьет. Вот увидишь! Хоть на что готова поспорить.
А Мака бы с удовольствием забила. Может, заболеть, внезапно подвернуть ногу или найти срочную миссию? Хотя последнее — неправильно. Ее нежелание веселиться, не повод портить праздник Джоан. Будь ее оружием Соул…
Мака закусила губу.
Глупо отрицать очевидное. Будь ее оружием Соул, она бы относилась к выпускному по-другому. Но Соул далеко, поэтому какая, к черту, разница что на ней будет надето… Хотя ему бы понравилось выбранное платье: темно-зеленое, почти черное… почти такое же, как было в его сне. И, наверное, агатовый браслет бы неплохо смотрелся на запястье…
Только вот…
Соул остался на Тибете. Браслет остался на Тибете. И часть души Маки, видимо, осталась там же… с ее решимостью оборвать все раз и навсегда. Забыть. Забить. Выкинуть прочь из головы.
Как же легко принимать решения, когда злость и обида берут бразды правления разумом. Теперь, спустя каких-то три дня, они бесследно испарились под палящим солнцем Невады, зато щемящее чувство одиночества никак не хотело отпускать Маку. А еще смятение. Она все время думала о Соуле; хотела того или нет, но каждую свободную минуту мыслями возвращалась к их последнему разговору.
«Я не знаю. Не знаю, как будет правильней и лучше для всех… Все сложнее, чем тебе, наверное, кажется»…
Вот и Мака теперь не знала, как будет лучше для всех… Ведь ожидания всех: Джоан, Джо, папы и, наверное, даже Линг — шли вразрез с ее собственными сокровенными желаниями. Как же паршиво было осознавать, что твое личное счастье возможно только через страдания других.
Ответа же, как обойти этот подлый закон жизни, повелительница не знала, и Соул, кажется, тоже.
«Всех злодеев победили, а потом остальное само собой рассосалось»…
Черт!
А точно ли все злодеи мертвы? Она вдруг снова ощутила покалывание на затылке и резко обернулась, чтобы застать-таки невидимого наблюдателя врасплох. По лестнице мельтешили ученики Академии, будто муравьи у муравейника-Шибусена. Да разве среди этих примелькавшихся лиц и пышущих энергией душ можно определить чужака?
— Мака! — позвала Джоан из-за спины. — Ты чего?
Ощущение колющего взгляда шло сверху. Мака задрала голову, закрыла глаза и попыталась дотянуться до души, которая могла бы показаться ей подозрительной, и действительно нашла. Слабая. И… Пустая. Дыхание души имеет множество характеристик, которые и делают душу человека индивидуальной. У этой же, неведомой, не было ни формы, ни цвета, ни импульса мерцания. Словно пустая оболочка… Или саркофаг, скрывший в своих недрах нечто пугающее.
— Мака? — снова нетерпеливо позвала Джоан. — Что случилось?
Балкон со смотровой площадкой на город. Чужак, кем бы он ни был, сейчас находился там.
Повелительница обернулась на удивленных подруг, которые ждали ее несколькими ступенями ниже.
— Идите без меня. Я тетрадь в аудитории оставила, — быстро бросила она и двинулась обратно вверх по лестнице.
— Я тебя подожду, — предложила Джоан.
— Нет. Жарко. Дома увидимся.
Внутри Академии как всегда было прохладно — толстые каменные стены не под силу было прогреть даже сумасшедшему летнему солнцу. Мака спешила: по шумным и полупустым коридорам, через полумрак лестничных пролетов и лабиринт переходов, вдоль светильников под старину и стрельчатых окон под готику.
Спешила, но все равно не успела. И ступая на балкон, уже наперед знала, с кем сейчас там встретится.
Штейн и Спирит самозабвенно дымили, разглядывая город внизу. Они почти синхронно обернулись на шум шагов и при виде вышедшей из-за угла Маки так же согласованно затушили свои сигареты о перила — словно школьники, которых преподаватель только что застукал за постыдным делом потакания своим вредным привычкам. На территории Шибусена курить категорически запрещалось, хотя эти двое то и дело нарушали запрет где ни попадя. И об этом, кажется, тоже знали практически все. Но кто же из учеников Академии настолько безумен, чтобы жаловаться на Косу Смерти и чокнутого препода, который глазом не моргнет — препарирует.
— Мака? — заговорил первым папа и как всегда приветливо улыбнулся дочери. — Какими судьбами?
Чуждое дыхание души исчезло. На балконе больше никого не было, кроме двоих учителей и повелительницы демонического оружия.
— Привет, папа, — кисло ответила Мака и следом кивнула профессору Штейну: — Здравствуйте, профессор.
Если бы в этом была замешана ведьма, которая использовала сейчас защиту души, то Франкен Штейн точно бы что-то почуял. Однако выглядел он спокойным и расслабленным: