Ночной воздух был влажен и пропитан ароматами цветов, произрастающих в богатых садах широко раскинувшихся по всему району. Плотно закутавшись в пальто, Венсан вышел на улицу и осмотрелся. Путь до особняка Эрсана был короток, и он решил не будить извозчика. Тем более, если что-то пойдет не так, он хотел бы избежать лишних свидетелей. Достав портсигар, де ла Круа закурил. Он чувствовал, как его начинает охватывать волнение. Это письмо в любом случае не предвещало ничего хорошего. Что-то должно было случиться. Он это чувствовал. Перейдя через Сену, Венсан ненадолго остановился и бросил взгляд назад. Отчего-то у него появилось стойкое ощущение, что недолго ему осталось любоваться знакомыми видами. Докурив, он сделал глубокий вдох и отправился на встречу неизбежному.
Себастьян Эрсан чувствовал, что предстоящий разговор будет не из легких. По правде, он затеял игру скорее из ревности, чем из любопытства, но постепенно, касаясь разных граней безумия крестника, он вошел во вкус. Решение закончить её окончательно пришло к нему, когда он увидел Виктора на сцене. В тот момент он понял, что Люмьер самое ценное, что есть в его жизни, и он просто не имеет права допустить какую-либо ошибку. А вот Венсан был опасен. Потенциально опасен для него и Люмьера. Он видел, как тот смотрел на них из ложи в антракте, и это был взгляд зверя, потерявшего рассудок, а не человека. Поэтому нельзя было допустить, чтобы его маленькая игра вышла из-под контроля. Но теперь он должен был положить всему конец. Если возникнет такая необходимость, он даже был готов убить Венсана. Себастьян был готов на все, лишь бы только обезопасить Люмьера и самого себя. Проведя ладонью по волосам любовника, он улыбнулся. У него было хорошее предчувствие.
Спустя четверть часа в дверь постучали. Привратник, единственный из слуг, который остался этой ночью в особняке, открыл дверь и впустил ночного гостя. Осторожно поднявшись на ноги, чтобы не разбудить Виктора, Себастьян прошел к креслу, в котором обычно встречал крестника, но так и не решился сесть. Сам не отдавая себе отчета, он начинал чувствовать волнение.
Когда в комнату вошел Венсан, с первого взгляда на него, Эрсан отметил, как плохо тот выглядит. Его бледное лицо стало выглядеть изможденно. Глаза горели нездоровым блеском, а губы были плотно сжаты. Он не стал снимать пальто, но Эрсан отметил, что с их последней встречи он еще сильнее похудел. Также Себастьян заметил, что правая рука маркиза повреждена. Кровь уже давно засохла тонкими струйками на его ладони, но он не обращал на нее решительно никакого внимания.
Взгляд Венсана упал на спящего Виктора и он дернулся в сторону, как будто желая подойти к нему, но в последний момент передумал. Выждав еще несколько секунд, как будто предвосхищая нападение, он сделал несколько шагов по направлению к Эрсану.
— Я пришел как вы меня просили, — произнес он, и в его голосе сквозили нотки раздражения.
Себастьян кивнул в сторону кресел, но Венсан отрицательно помотал головой.
— Завтра на рассвете мы покидаем Париж, — просто произнес Эрсан, не зная, как иначе начать разговор.
Маркиз испытующе смотрел на собеседника.
— Не будет никакого убийства. Я изменил решение. Вы должны забыть нас.
Венсан несколько минут молчал, а потом звонко рассмеялся. Виктор недовольно повернулся во сне.
— После всего, что вы сказали? После всего, что вы хотели сделать? — едко спросил маркиз. — Я пришел сюда за Виктором, и не уйду без него. Вы достаточно отравляли ему жизнь.
Себастьяну потребовалась вся его выдержка, чтобы сохранить спокойствие на лице. Больше всего на свете ему сейчас хотелось ударить де ла Круа, но вместо этого он произнес:
— Виктор любит меня, а я люблю его. Вы вообразили себе Бог весть знает что.
Рука Венсана метнулась в карман. Он нащупал серебряную ручку револьвера, что слегка его успокоило. То, что говорил Эрсан, было немыслимо. Разве мог Виктор его любить? Разве мог испытывать хоть какие-то чувства к тому, кто называл его грешником и богоотступником?
— Вспомните. Вы мне говорили, что убили Виктора, но он здесь! — Себастьян указал рукой на спящего. — Вы должны уйти и больше никогда не переступать порог этого дома.
Люмьер, услышав чужой голос, вздрогнул и проснулся. Он приподнялся на локте, оборачиваясь и выхватывая справа от себя стоящую фигуру Эрсана.
— Что такое… — Виктор сел, потянувшись к Себастьяну, коснувшись пальцами его пальцев, но потом замер, видя Венсана, который явно был настроен враждебно. У Люмьера же в груди скрутилась, сжалась пружина тревоги. — Что ты здесь делаешь? — Он вскинулся, но вновь был остановлен рукой Себастьяна, который все время прикрывал его своей спиной.
— Я никуда не уйду без Виктора, — упрямо повторил Венсан. — Вы лжете, и та игра, которую вы ведете, отвратительна. Пусть он сам скажет всю правду! Он не станет мне лгать.
Себастьян сделал резкое движение в сторону, перехватывая Венсана. Маркиз почувствовал, что что-то твердое уперлось ему в грудь.
— Не смейте его трогать, иначе я выстрелю.
Ловким движением руки Венсан выхватил свой револьвер и приставил его к животу Себастьяна.
— Не на того напали! Я не позволю вам погубить его! — Венсан снова засмеялся, и в этом смехе не было ничего от того, кем он был когда-то. В нем звучало какое-то фатальное отчаяние, и в этот момент Себастьян понял, что де ла Круа готов на что угодно. Это значило, что сегодня кто-то должен умереть, и он должен был сделать все, чтобы он и Виктор не пострадали. Люмьер все-таки вскочил с софы, стараясь оттеснить одного от другого. Он был в абсолютной растерянности, смотря то на Венсана, то на Себастьяна.
— А я не позволю вам жить, — прорычал Себастьян, в упор смотря на крестника.
В следующие мгновения все начало происходить очень быстро. Венсан чувствовал, что спит и видит ужасный сон. Вот рука взметнулась вверх и он ощутил сильный удар в районе солнечного сплетения. В другой момент он уже исхитрился ударить Себастьяна по ноге. Они боролись молча и яростно. Несмотря на то, что силы были на стороне Себастьяна, Венсан оказался ловким и проворным соперником. А затем ночную тишину взрезал громкий звук. Прогремел выстрел. Виктор закричал.
========== Глава VII ==========
Над Парижем занимался тусклый рассвет. Виктор сидел в кресле в гостиной особняка Сен-Жермен, держа в руках чашку с остывшим чаем, гладь которого шла рябью. Сперва Люмьер не понимал, почему, но потом осознал — его слезы капали в чашку.
В ту ночь случилось самое страшное. Самое невозможное, что Виктор даже не мог себе представить. Венсан убил Себастьяна.
Пальцы, в которых покоилась чашка, задрожали. Люмьер едва помнил, как оказался в доме семьи де ла Круа.
После выстрела Себастьян упал, и его грудь обагрилась. Виктор в ужасе бросился к возлюбленному, но тот скоропостижно скончался, даже не успев ничего сказать, кроме слабого «уходи». Он схватил Виктора за воротник, сильно его сжав, но вскоре хватка ослабла и Себастьян его оставил.
Прошло больше пяти часов — Виктор все-таки поднял взгляд на часы. Он просидел так почти четверть дня, и не мог двинуться с места. Венсан — Виктор был сильном шоке — притащил его в свой особняк, ссылаясь на то, что если Виктор не пойдёт с ним, то его схватит полиция, ведь он будет первым и единственным подозреваемым в убийстве Себастьяна Эрсана. Люмьер не помнил себя, не помнил, как они добрались. В полном беспамятстве он провел последние часы, даже не заметив, что пошёл дождь, начался новый день и служанка, чьё имя даже с третьего раза он не запомнил, пыталась привлечь его внимание тихим и услужливым тоном.
Виктор не мог осознать, что произошла трагедия, не понимал, что это и в самом деле случилось. Сидя в гостиной особняка Де ла Круа, он хотел вернуться домой. Вернуться к Себастьяну, ведь тот должен был волноваться, ведь он совершенно и никак не мог умереть. Только не он, не его любимый, не его самый лучший и единственный мужчина, который стал для него самым близким и родным после матери человеком. Его муж. Виктор вздрогнул и перевёл взгляд на кольцо на левой руке.