— Мой ласковый шаас, мне так этого не хватало, — промурлыкала кьерр, заключая меня в объятия. — Я плохо знать в ваш-ших обычаях. Но я постараюсь разобраться, чтобы не ранить тебя.
— Спасибо, Насшафа. Это очень много для меня значит. А теперь, позволь мне помочь тебе. Давай придумаем, как вернуть расположение твоего отца…
Белокожая дочь Абиссалии лежала на моем плече и горячо дышала в шею. Её острые коготки гуляли по телу, иногда весьма болезненно царапая кожу. Но я не протестовал, ведь уже успел понять, что таким образом кьерры выражают свою симпатию. И ради хороших отношений с Насшафой мне приходилось терпеть.
Недавно у неё состоялся нелегкий разговор с верховным отцом улья. И уж не знаю, чего она ему наобещала, но тот согласился выделить пару рабов для реализации моей задумки. Однако теперь альбиноске предстояло отправиться на охоту. На полноценную, далёкую. К самим границам с человеческими государствами, до которых только путь в одну сторону составлял не меньше седмицы. И вот эти последние мгновения до выхода на поверхность, она проводила со мной.
— Скажи, Риз-з, по-твоему, я красивая? — неожиданно подала голос Насшафа.
— Да, — без раздумий отозвался я. — Мне не встречались в людских государствах девушки прекраснее тебя.
— Ты лж-ж-жешь, мой шаас, — упрекнула меня пленительница. — Говори мне правду.
— Это и есть правда, — не уступил я. — И мне непонятно, как я должен доказывать свои слова.
— Если я вернусь и узнаю, что ты среди слафов нашел себе самку, то я убью её, — пообещала красноглазая.
— Я за это не беспокоюсь. Ведь единственная, кто целиком занимает мои мысли — это ты, Насшафа, — тепло улыбнулся я собеседнице. — Но коли тебя так сильно заботит моя верность, позволь мне отправится с тобой. Это гораздо лучше, чем томиться здесь в одиночестве. Без тебя.
— Не-е-ет, Риз-з, ты никуда не пойдеш-шь, — хмыкнула белокожая. — Тем слаще будет момент нашей встречи.
— Как скажешь, — легко согласился я, понимая, что спорить бессмысленно.
— Я придумала кое-что другое. За тобой присмотрят.
— Кто? Неужели, ты не побоишься доверить меня кому-то из своих родичей? — удивился я.
— Не совс-с-сем…
Насшафа отстранилась и издала пронзительный звук, похожий одновременно и на свист, и на птичий клёкот. И уже через пару секунд шкуры, занавешивающие вход в обжитый отнорок, колыхнулись. Внутрь забралось одно из горбатых чудовищ, исполняющих в улье роль солдат. Вместо передних конечностей, у него были массивные костяные лезвия, загнутые книзу. Оно опиралось на них при ходьбе, но при необходимости очень ловко могло ими орудовать, стоя только на… кхм… ну пусть будет ногах. Такая тварь в одиночку способна оборонять целый тоннель, шинкуя и протыкая нападающих. С учетом того, что в ульях обитают еще тяжеловесы-ишассы, которые сами по себе как живые баррикады, гипотетическим агрессорам мало не покажется. И не стоит забывать о разведчиках-шаксаторах. Это те самые отродья с вытянутыми на манер скорпионьих хвостов позвоночниками. Они и вовсе могут перебегать по потолку и спрыгивать прямиком на головы вторженцев. Или заходить в тыл.
— Этот асшатари будет сопровождать тебя, куда бы ты ни пошел, — поделилась альбиноска.
— А без него никак? — неприязненно поморщился я. — Признаюсь, эти ваши создания меня пугают.
— Ты смееш-ш-шся, Риз-з? — подняла брови кьерр. — Как их можно бояться? Они же прекрас-сны! Воля верховного отца делает ваш-ши необыкновенные тела еще более с-с-совершенными! Это обретение второй ж-ж-жизни! Ах, как же люди бывают глупы, ес-сли не понимают этого…
Н-да… насколько ж у нас с подземными жителями разнятся представления о прекрасном. Я бы с таким монстром и гадить в одном поле не сел. А они, поди ж ты, восхищаются этими уродцами. Уроженцы Абиссалии вообще очень странные ребята. Они одержимы маниакальным влечением к человеческой плоти. И не обязательно цельной. Однако же эта их извращенная любовь не мешает употреблять останки людей в пищу…
— Если это так необходимо, Насшафа, то пусть сторожит меня, — кисло выдавил я.
— Не печалься, мой прекрасный шаас, скоро ты привыкнешь к нравам наш-шего народа, — уверенно заявила пленительница. — Кроме того, тебе нужна охрана. Ты пахнешь слишком притягательно. Остальные мои родич-чи не будут с тобой такими добрыми, как я. В первую очередь, забоч-чусь о твоем благе. Как же мне не х-х-хочется покидать тебя…
Альбиноска снова прижалась ко мне, больно впиваясь коготками, и горестно заскулила, словно обиженный щенок. Да-а, Сашок, ну и влип же ты в переплёт. Кому расскажешь — не поверят! Но где наша не пропадала…