— Герр генерал? — сказал майор, кашляя от облака пыли, накрывшего штаб.
— Я понимаю так, что это сработало?
— Да, все ist so heute los сейчас, но мы скоро оправимся. Это может дать нам шанс, герр генерал!
— Идея в этом и заключалась. Теперь прикажите другим бронетанковым частям идти к вам, у нас нет с ними связи, и прорывайтесь как можно быстрее.
— Я бы так и сделал, герр генерал, — сказал майор извиняющимся тоном, — но с сожалением вынужден доложить, что у нас также нет связи с этими подразделениями уже свыше двух часов.
— Проклятие! Тогда пошлите связных!
— Я посылал, сэр, вместе с рациями, но никто не вернулся. К этому времени послины просочились в здание силами роты. Мой фланг примыкает к французам, но у меня нет связи с этим флангом, и я не могу добраться до других подразделений НАТО без применения всего своего резерва.
Он сделал паузу и обдумал положение.
— Я применял резерв уже много раз, чтобы охотно использовать его для этого, сэр, без прямого приказа. Реально я контролирую только отряд в непосредственной близости.
— Нет, вы абсолютно правы. Майор, вот прямой приказ. Если сможете вывести своих людей без поддержки тех частей, уходите. Не держитесь за свою позицию в надежде, что они появятся, мы не можем делать на это ставку в сложившейся ситуации. К тому же они могли уже уйти.
— Jawohl, герр генерал.
— Удачи, майор.
— Danke schoen [31], герр генерал. И вам удачи.
— Да, немного удачи нам бы всем не помешало.
— Майор! — прокричал сержант, вслушиваясь в радио. — Фланг с моря!
Прекратят когда-либо сопротивление боевые демоны а’а’лоналдал этого мира? Какие еще новые сюрпризы их поджидают? Туло’стэналоор слышал про великое падение у столовой горы, но большинство наблюдателей посчитали причиной повреждения в сражении или, возможно, плохую конструкцию. Этот случай явно представлял собой акцию с целью блокировать доступ оолт’ондай с севера и запада. Здесь на юге им вскоре предстоит встретить всю ярость объединенных сил ор’наллат в здании.
Единственной хорошей новостью было то, что оолт’ондай Ал’ал’анара завершил перестроение для усиления его фланга с моря и повел такую атаку те’аалан, какую ему редко доводитесь видеть. Он, может, и недолюбливал Ал’ал’анара, но вынужден был признать, что тот мог вдохновить своих оолт’ос. Оолт’ондай навалились на серых демонов, пока те пытались оправиться от катастрофы на западе, и навалились крепко. Потери были велики, но они сблизились до рукопашной, в которой По’ослена’ар превосходили всех. Скоро вся прибрежная сторона будет очищена от гнусных ор’наллат, и они смогут наступать здесь в центре.
Командный пост Десятой дивизии панцергренадеров полностью опустел. Майор Штойбен бросил весь резерв, каждого клерка и ходячего раненого, которых смог найти, на морской фланг, но новый батальон послинов постепенно оттеснял их назад в здание. Гренадеры уже дрались врукопашную, и когда он добрался до линии сражения, он увидел, как башня одного из оставшихся «Леопардов» подпрыгнула в воздух от катастрофического попадания. Широкая полоса пламени от взорвавшегося боезапаса сплавила сбившихся в плотную толпу гренадеров и послинов в сплошную пузырящуюся массу.
Увидев, что здесь уже ничего нельзя поделать, он схватил винтовку «Г-3» мертвого солдата и побежал в гущу боя, надеясь после смерти получить хотя бы пост почетного караула в Валгалле. [32] Его затопили эмоции, весь накопившийся за день гнев и бессилие изменить положение прорвали плотину контроля. Он вскочил на груду щебня, полностью открывшись для огня, и стал осматриваться в поисках командира врагов.
Ал’ал’анар из Алан По’ослена’ар, Боевой Мастер и воин, находился в своей стихии. Отвратительная кровь врагов покрывала его голову, он рыскал в поисках почетной схватки один на один. Его оолт’ос и их командиры знали свое дело, предоставив ему возможность сражаться, как он пожелает. Он гнал свой тенар вперед, опрокидывая оолт’ос, которые не успевали отпрыгнуть, и кося одетых в серое трешей, как траву. Он увидел, как на дальней стороне линии сражения треш размахивал своим никчемным химическим оружием. Он встретился с ним глазами, презрительно отбросил оружие в сторону и вытащил еще более никчемный нож. Ал’ал’анар выхватил клинок, поднял блюдце вверх и понесся на треша с ожесточенным смехом.
Блюдце послина пронеслось над полем боя с головокружительной скоростью. Мономолекулярное лезвие бого-короля с презрительной легкостью срезало три дюйма стали боевого ножа «Гербер» майора Штойбена. Блюдце сделало вираж для следующего захода.
Штойбен повернулся, полный решимости встретить конец как мужчина, стоя и лицом к врагу. Поворачиваясь навстречу судьбе, он замер, пораженный зрелищем поднимающейся из моря формы. Из зеленых волн вздымался красный многоголовый дракон размером с дом. Дюжина голов змеилась понизу, одна центральная голова поднялась высоко вверх на всю длину шеи, косматая грива колыхалась над очерченной пурпуром пастью.
Когда ослепленный яростью сражения и не обращающий ни на что внимания бого-король бросил блюдце в атаку, головы дракона открыли пасти и начали выдыхать серебряные молнии.
С первым серебряным выдохом чудовище испустило звенящий визг, такой громкий, что на мгновение он ощущался почти физически. При этом первом визге ярости и обнаженных эмоций майор Иоахим Штойбен, забыв обо всем и не обращая внимания на приближающуюся смерть, упал на колени, по щекам потекли совсем не тевтонские слезы. Затем барабанная дробь композиции группы «Лед Зеппелин» «Immigrant Song», на максимуме изощренной акустической системы бронированных боевых скафандров, на мгновение остановила все вокруг.
Первым движением Майка было уничтожить бого-короля послинов, атаковавшего одинокого солдата на куче щебня. Так как три других бойца взяли ту же цель, и бого-короля, и его блюдце разнесло в клочья концентрированным огнем гравивинтовок. Взрыв энергетического модуля убил сотни сгрудившихся нормалов. Так как бого-король находился почти по другую сторону бульвара от солдата, воздействие на панцергренадеров было незначительным.
После этого Майк начал брать на мушку бого-королей по всему полю боя. Когда взвод только формировался, он немного поразмыслил о первом прямом боевом столкновении. В том сражении было полно ошибок. Развертывание батальона без стационарных укреплений, без мин, колючей проволоки или блиндажей означало, что послины имели возможность использовать всю свою массу и ярость против бойцов, ни на что не отвлекаясь. Более того, вертикальное развертывание батальона хотя и позволяло вести стрельбу по задним рядам противника, но также подставляло подразделение под огонь десятков тысяч послинов вместо сотен.
По контрасту скафандры как раз и были спроектированы под стиль этого боя. На уровне поверхности, с прикрытыми флангами, в каждый данный момент времени по солдатам могло вести огонь только ограниченное число послинов. И груда тел послинов и людей служила бруствером, поверх которого стрелял взвод.
Об одном пункте, который мог бы помочь в битве за Квалтрен, никто раньше не подумал. Батальону было приказано открыть огонь по массе послинов. Однако они были развернуты по вертикали, на виду оказались сотни бого-королей. Если бы батальону приказали сконцентрироваться на бого-королях, толпа послинов оказалась бы лишенной руководства. Смертоносная масса, уничтожившая батальон за несколько минут, вместо этого стала бы такой же никчемной как те одиночки, которых они убивали вчера. Майк собирался исправить ситуацию, насколько это было возможно.
Пока он отстреливал бого-королей, основной отряд начал вести концентрированный и непрерывный огонь по массе послинов. В этом не было ничего элегантного, никаких атак или отвлекающих маневров, одна простая грубая бойня. Большинство послинов па пляже сгрудились настолько плотно в стремлении прорваться на позиции панцергренадеров, что даже не могли как следует использовать свое оружие. Поскольку они полностью заполнили бульвар, первым делом было необходимо убрать их с дороги, и единственным способом было выкосить их. Первые несколько минут прошли практически без ответной стрельбы в сторону отряда, пока они непрерывно поливали огнем массу послинов.