По счастью, присесть ему никто не предложил. Работать со стула было бы куда неудобнее.
— «Красного», — «уверенно» заявил Павел, все-таки бросив испуганный взгляд за левое плечо.
В отличие от большинства встреченных молодым человеком ранее, этот боец не демонстрировал ярко свою принадлежность к криминальной структуре.
— Сколько? — едва ли не плотоядно улыбнулся маньяк.
— Три!
Павел постарался, чтобы лихорадочный блеск его глаз был виден всем вокруг. Ну а с местными мерами его в «Гараже» познакомили.
— А нет трех! — весело отозвался «бухгалтер».
Что-то крысиное проступило в его облике, а улыбка стала похожа на усмешку Табаки.
— А сколько? — «забеспокоился» Волконский.
— Для хорошего человека и двух не жалко! — раскинул руки с таким радушием плешивый мужчинка, что отчего-то захотелось немедленно принять душ.
Взгляд же торговца дурманом был еще тот: весь какой-то маслянистый и липкий.
А вот по доже все понятно. Три — это шесть грамм. Уже за пять можно конкретно так присесть. А вот четыре еще, вроде как, для личного употребления.
— Давай! — потребовал клановец.
Ему просто необходим был образец, чтобы понять, тот ли это «красный», каким торгуют «свободовцы».
Продавец взмахнул рукой. Где-то за кулисой началось непонятное шевеление.
— Ну, как для хорошего человека не найти «красненького»… — продолжил приговаривать «крысеныш», натурально потирая явно плотные ладошки.
— Сколько? — аккуратно уточнил Павел, «стесняясь» доставать деньги из кармана.
Ему тут же продемонстрировали пять пальцев.
«Ну надо же!» — мысленно поразился он. Его если и накололи, то чисто символически.
— Хорошо! — мелко закивал он, доставая из кармана «котлету». — Сейчас я, да…
Отсчитывать купюры дрожащими руками было неудобно. Молодой человек дважды сбивался и начинал заново. Остальные вполне себе терпеливо ждали. Они и не такое видели в этих стенах.
Наконец нужная сумма легла на стол.
— Это вам, — зачем-то неловко подтвердил очевидное Волконский.
К этому тоже отнеслись нормально. Ну, волнуется паренек, мол, подумаешь. А, может, и ломка уже приближается.
— Ну, бывай!.. — начал было барыга, но тут же нахмурился. — Эй, что там у вас⁈
Павел, услышавший какую-то странную возню за кулисами еще секунд десять назад, напрягся. С той стороны занавеса раздалось лаконичное «Ща!».
И «Ща!» наступило. Вернее, вступило. Количеством в три верзилы, двое из которых заломили руки, кто бы мог подумать, Бешенной!
Волконский вздохнул, сосредоточившись на своем образе. Вот еще не хватало потерять концентрацию!
— Ментовка, — коротко представил Романову верзила, что совсем недавно шмонал Павла на входе.
Девушка хмыкнула и… плюнула на пол тягучую слюну. Красного цвета. Похоже, поработать над ней неплохо успели. Но чисто для порядка. Чтобы разговор легче шел. Ничего серьезно ей пока не повредили.
— С этим была, — кивнул в сторону Волконского один из конвоиров.
«Крысеныш» оказался хорош. Он не потерял и мгновения, выхватив оружие еще до того мига как стихли звуки голоса его подчиненного.
Бах!
Стрелял он тоже отлично.
Под изумлённый возглас Бешенной голова Волконского разлетелась на куски.
Глава 22
Глава 22
— Бл…! — выдохнул «крысеныш», прикрывая глаза руками от плеснувшей во все стороны крови из разлетевшейся спелым арбузом головы полицейского шпика.
Инстинкты сработали куда раньше, чем он успел сообразить, что во всем человеческом теле нет столько крови! Перед тем же как веки окончательно сомкнулись, ему показалось, что все еще стоящий труп щенка… буквально моргнул!
Больше подумать он не успел ничего.
Локоть Павла аккуратно, но точно проломил височную кость «крысеныша». Пистолет Волконский вынимал уже из слабеющих пальцев оседающего на пол трупа.
— А!!! — короткий, но резкий вскрик заставил чуть дрогнуть конвоиров Бешенной.
Этого мига вполне хватило девушке, чтобы вырвать левую руку из сильных пальцев. Освободившуюся конечность Ира использовала с умом — продолжая движение ударила в пах привратника.
— Хррр! — захрипел тот, отступая на шаг назад.
Но пальцы не разжал.
«А и не надо!» — мелькнула молниеносная мысль в голове вскидывающего пистолет Павла. Бешенная подарила ему целый метр между собой и конвоиром.
Бах!
Выстрел неприятно стегнул по ушам, но привратник тут же осел на землю. Еще четыре выстрела закончили со всеми остальными в помещении.
— Шесть пишем — два в уме, — сообщил Павел, прикидывая количество оставшихся в магазине патронов.