Я же только вскользь обратил на это внимание, дабы не отвлекаться от объяснений пожилого мужчины.
— Ну, давайте приступать. — Закончил свои объяснения седовласый мужчина.
Я, как и было мне велено, прошёл к камням, смотря как дед, подойдя так же к ближайшему от себя камню, сел прямо на пол. Приняв позу лотоса, он начал быстро складывать пальцами фигуры неведомых мне форм.
От такого зрелища, а так же прыти в скупе с ловкостью, я невольно вспомнил про даосских мастерах, чьи техники очень смахивали на то, что вытворял сейчас мужчина.
Однако наткнувшись на суровый взгляд сидящего на полу старика, я отвернулся, и приступил к прохождению странного теста.
Глубоко дыша, я стал медленно перемещаться рядом с раскиданными камнями, и постепенно входить в одну из техник медитации в движении, которые практиковали каратисты, выполняя определённые ката.
Тело сначала плохо поддавалось знаниям, которые хранились у меня в голове, но уже через минуту, моё дыхание выровнялось, а брюшные мышцы заработали, как и должны были, при такой практике.
Сам того не замечая, я погрузился в состояние глубокой дыхательной медитации, медленно и скользяще перетекая с ноги на ногу, маневрируя между камнями.
Мир при этом стал блекнуть, а всё внимание переместилось вглубь тела, сконцентрировавшись на солнечном сплетении, или как бы сказали мастера каратэ, сатори.
— Закончили! — Громко раздался властный голос дела, который словно кувалда выбил меня из моей медитации.
Я, дёрнувшись на полушаге, застыл в нелепой позе, смотря на мужчину, который вставал с пола.
— Поздравляю вас Григорий Александрович. У вас есть родовая сила, и даже больше. У вас есть хоть и маленькая, но предрасположенность к природному элементу. — Сказал он, а я заметил, как дед кинул косой взгляд на стоящих рядом друг с другом мужчин в форме.
Я, услышав слова пожилого седого мужчины, вообще нечего не понял, а меж тем он уже подходил к столу со стопками книг.
— Я выдам вам сейчас базовое пособие. Настоятельно вам рекомендую Григорий Александрович, не затягивать с прочтением данной книги. До занятий осталось всего ничего. И если вы в чём-то не разберётесь, то можете обратиться ко мне. Я оставлю вам памятку в книге, о своём кабинете.
После этих слов меня подозвали к столу, и вручили средних размеров книгу, после чего выпроводили восвояси.
Уже, будучи один в коридоре, я открыл данную книжицу, и стал пролистывать страницы.
Страницы слегка шуршали, переворачиваясь одна за одной, а по мере этого, мои глаза начинали, словно светиться, пробуждая в новом теле мою старую страсть к изучению боевых искусств.
Ведь в моих руках было пособие по неведомым мне техникам и практикам странного и непонятного мне боевого искусства.
Одна только мысль, что теперь я смогу не только в теории изучить старые, и новые боевые системы, но и на практике, откинула все удручающие меня мысли, а так же внесла луч радости в мою новую жизнь, которую мне придётся теперь прожить, как я понял, в альтернативном мире царской России.
Глава 3. Этот новый мир.
Быстро идя по коридорам тренировочного комплекса, я безошибочно выбирал нужные мне повороты, так как ещё в своей прошлой жизни на втором курсе бывшие сотрудники внешней разведки, что преподавали мне свой накопленный опыт, пытались мне наработать фотографическую память.
Ей-то я и пользовался сейчас, возвращаясь один обратно в своё общежитие.
Когда я миновал последний коридор, и очутился на выходе из спортивного строения, то нос к носу столкнулся с тремя молодыми парнями приблизительно моего возраста.
На всех них была похожая форма, а их внешний вид изменился при виде моей персоны, словно они внезапно вступили в говно.
— Ооо, — протянул высокий как жердь белокурый парень, с узкими плечами, и соломенными жёсткими волосами. — Гришка.
Я встал в дверном проёме, и уставился на незнакомцев, которые явно меня знали.
— Да, я слыхал, что его турнули из лазарета. — Хмыкнул слегка полный курносый паренек, которому от силы можно было дать лет шестнадцать.
— Это замечательно друзья мои, — расплылся в улыбке среднего роста крепкий на вид парень с курчавой чёрной шевелюрой и тонкими острыми чертами лица. — Я так мечтал отблагодарить эту шваль, за наше наказание. — Уставился он на меня надменными глазами полными пренебрежения.
-Да ну этого деревенщину безродную, — сплюнул полный парень. — Колени от гороха до сих пор болят.
— Вот и у меня болят. — Вставил своё слово жердь.
Слушая разговор трёх парней, я уже понял, что именно из-за них бывший Григорий свалился со второго этажа и загремел в больничное крыло.
— Ну как же судари, — гневно прошипел явно их заводила. — Надо же отблагодарить этого холуя.
— Пётр, — Обратился полный к заводиле. — Нам же сказали, и близко до первого сентября к этому, не подходить, — мотнул он головой в мою сторону. — Я не хочу опять на горох, а может чего похуже — солёные розги.
— Я поддерживаю Афанасия. — Встал на сторону полного парня высокий.
Заводила, которого окрестили Петром, только ещё больше скривился, от чего его черты лица стали смахивать на звериные.
— Бог с вами. Подождём, — сплюнул он мне под ноги. — Придёт осень, свидимся с тобой Гришка. — Сделал он шаг в дверной проём, и сходу влепил мне кулаком в живот.
Я был в принципе готов к такому стечению обстоятельств, а вот тело нет, от чего мой блок не получился, а так же запоздал, поэтому я даже руку не успел подставить, дабы прикрыть живот.
Вот и получил я кулаком под дых, от которого спёрло дыхание, и я сложился пополам, а Пётр злорадно хохотнув, проходя мимо, положив мне руку на голову, толкнул меня в сторону.
Я, не устояв на ногах, грохнулся в дверях на пятую точку, жадно глотая воздух, а мне послышались слова Петра:
— Вот так и должно быть. Когда аристократы идут, чернь должна склоняться к их ногам. Ещё увидимся после праздника первого дня осени.
Троица после этих слов исчезла в коридоре спортивного строения, а я, шипя от боли в животе, стал подниматься на ноги.
Когда я смог подняться и разогнуться в полный рост, то увидел в паре метров у скамейки, которая расположилась под могучим дубом, молодого парня с блондинистыми волосами, и худым изучающим меня лицом.
Стоило нашим взглядам пересечься, как незнакомец отвернулся от меня и неспешно пошёл в сторону центрального здания, а я, всё ещё чувствуя боль в животе, держась за него рукой, поплёлся в общежитие.
За окном хмурились тучи, и начинался дождь. В сильных порывах клонились ветви деревьев, а вдали доносились раскаты грома.
Я сидел в пустой комнате общежития на выделенной мне кровати.
Как я понял, гимназисты, которые должны были занять оставшиеся три места ещё не прибыли на территорию Николаевской гимназии.
Из документов о моём зачислении было ясно. Я прибыл сюда двадцатого августа, а это значило, что основной поток учащихся ещё только прибудет в ближайшем времени.
Поудобней устроившись на кровати, я облокотился на её изголовье, беря в руки толстую книжицу которую мне выдали после странного теста.
Уже только это событие наталкивало меня на мысли о том, что это не прошлое, а скорее всего альтернативный мир, который пошёл по другому сценарию.
Открыв учебник на первой страницы, я приготовился изучить странное пособие по некой боевой системе.
Время шло, а я, прочитывая страницу за страницей, всё больше удивляясь написанному, от чего мои глаза уже не могли поверить в написанное на страницах этого учебного пособия.
Знания, которые излагались в этом труде, не просто давали мне понять, что это другой мир, а просто кричали об этом.
Потеряв счёт времени, я словно слился со страницами, вчитываясь в каждый абзац, анализируя каждую тему и раздел, я только вечером оторвался от учебного пособия, прочитав его местами дважды или трижды.