- К любовнику собралась?
- А тебе какая разница? – ответила Саша.
- Да какому любовнику ты нужна будешь, кто на тебя посмотрит, кроме меня, идиота, - сказал Рыжий, - Да и я бы на тебя не посмотрел, если бы ты мне Нинку не напомнила.
- С тем, что ты идиот – согласна, с остальным – нет, - ответила Саша.
Крики и ругань никак не прекращались и скандал все набирал и набирал обороты.
- Ты не ценишь, что тебе делается, не ценишь паспорт, не ценишь то, что я тебя не сдал полиции! – возмущался Рыжий, - Твое место – на каторге!
- А я не просила тебя делать мне паспорт! – крикнула в ответ Саша, - Я вообще тебя ни о чем не просила!
Скандал подходил к своей наивысшей точке и Рыжий, у которого кончились аргументы, достал откуда-то плетку, давным-давно зачем-то принесенную домой с работы, больше как трофей, и, нейтрализовав Сашу, выпорол ее.
- Идиот! – крикнула Саша и, когда Рыжий повернулся к ней спиной, из последних сил толкнула его.
Как в замедленном кино Саша видела, что Рыжий, падая, ударяется виском об угол стола, теряет сознание. Девушка, которая моментом раньше тоже упала, увидела, что дверь в квартиру открывается, Анна Захаровна, увидев кровь на полу, сначала закрывает ладонями глаза Зине, потом уводит девочку в другую комнату, а потом подбегает к сыну и невестке.
Анна Захаровна, увидев, что Саша в сознании, а сын – нет, подошла к Рыжему. Прощупав пульс и облегченно вздохнув, поняв, что сын жив, женщина побежала за врачом. Вслед за врачом пришла полиция.
Краем глаза наблюдая за тем, как врач пытается оказать супругу помощь, Саша услышала реплику жандарма:
- Фамилия, имя, отчество, род занятий?
- Николенко Александра Викторовна, учительница в школе, - ответила девушка, решив представиться по своему поддельному паспорту. Подумав, Саша достала этот паспорт и отдала его полиции.
- Пройдемте, - сказал жандарм и Саша, поднявшись с пола, пошла вслед за ним.
«Бедная девочка, то матери лишилась, то сейчас такое горе произошло», - часто вспоминала Саша фразу Анны Захаровны.
Девушке было непередаваемо жаль Зину, которая уже начала называть ее мамой, и, вместе с тем, Саша радовалась, что дело никто толком и не расследовал, очень быстро был состряпан обвинительный приговор на поддельные имя и фамилию и девушка была отправлена на каторгу на три года.
«Хорошо, что не стал допытываться, кто я такая, поверили тому паспорту», - думала Саша, идя по этапу, - «А теперь мне снова на каторгу дорога, только, в этот раз, есть за что…»
Однако представив то, что ей снова придется все это пережить, только ее положение будет несравнимо хуже из-за того, что она теперь уголовница, Саша сначала расплакалась, а потом твердо сказала сама себе:
- И в этот раз сбегу.
На двадцатой версте Владимирского тракта Саша решила, что пришло время исполнить то, о чем она так долго думала.
«Ладно, я отсидела два месяца в доме предварительного заключения, ждала этапа, но чем дальше уходишь от цивилизации, тем тяжелее будет вернуться», - решила Саша и, выбрав удобный момент, сбежала.
Осужденную Александру Николенко хватились сразу, однако, на случай, если ее поймают, девушка решила представляться своим настоящим именем – Александрой Щербининой и, при необходимости, поехать отбывать ссылку в Среднеколымск.
«Лучше положенное время там на поселении отбуду, чем по этапу пойду», - подумала девушка и, постепенно, к середине августа 1888 года, добралась снова до столицы.
Саша, боясь кому-либо попасться, осторожно шла к квартире, на которой они жили с Ольгой. Однако каково же было удивление девушки, когда Саша увидела, что в той квартире живут другие люди, не знающие совершенно ничего про Ольгу.
«И куда мне теперь?» - подумала Саша, - «К матери ехать? А вдруг меня поймают как Александру Николенко и снова по Владимирке погонят?»
В полном расстройстве бредя по улицам, Саша вдруг увидела шокирующую картину: Ольга и Черныш шли, держась за руки. От увиденного Саша не могла вымолвить ни слова, однако, Ольга заметила свою подругу.
- Идиотка, - сказала она, подойдя к Саше, - Лазит по городу, в каком-то непонятном платье. Ты где его нашла?
- Добрые люди дали, - ответила Саша, - Когда мы с тобой в первый раз сбегали с каторги, ты же говорила, что люди помогут, не оставят. Так и произошло со мной в этот раз.
- Пошли со мной, - сказала Ольга, - Я замуж вышла, за Черныша, еще на твоем венчании с ним ближе познакомилась, а там пошло-поехало. Примерно через месяц после твоего ареста было скромное венчание. С родителями, кажется, примирилась. Ну, во всяком случае, приехали мы сразу после венчания с Чернышом, поговорили, я сказала, что про то, что лучше бы в приюте выросла, сдуру ляпнула, мама с папой тоже извинились за все. Конечно, полный мир не настал, но хотя бы у нас с ними войны нет.
- Черныш увидит – сдаст, - сказала Саша.
- Не сдаст, - ответила Ольга, - Кстати, мы с ним нормально живем, не так, как вы с Рыжим жили. Да и Рыжий по тебе скучал, раскаивался, осознал все, что был неправ, переживал, что из-за него ты на каторгу пошла. Будто в извинение за все сделал по документам так, чтобы Александре Щербининой отменили ссылку по состоянию здоровья, так что ты можешь теперь жить, где хочется, легально. И мне, заодно, тоже повезло. Хорошо, что ты меня встретила, хоть отдохнешь с дороги. Я же на той квартире, где мы с тобой жили, больше не живу, уехала оттуда.
Придя на квартиру, Саша, переодевшись, сказала подруге:
- Спасибо тебе, Оль. Не знаю, как жить дальше и что делать.
- Пошли к Рыжему, хотя бы паспорт свой заберешь, - ответила Ольга.
Не обращая внимания на протесты Саши, Ольга сказала девушке:
- Пошли, Саша, пошли. Ваня один дома посидит, не маленький.
Увидев недоумение подруги, Ольга добавила:
- Ваня – это Черныш, забыла уточнить сразу.
========== Возвращение ==========
Саша не хотела идти к Рыжему, из-за которого она снова попала на каторгу и была вынуждена сбежать, однако, мысль о том, что у него она может забрать свой паспорт и вернуться куда-нибудь, радовала девушку.
«Может быть, Оля пустит к себе пожить, хотя бы на недельку, а там я найду денег, устроюсь на работу и все у меня будет хорошо», - подумала Саша.
Чем ближе Саша подходила к дому Рыжего, тем тяжелее на душе становилось девушке. Даже перспектива забрать свой паспорт не радовала Сашу, поэтому, за пару кварталов до дома, девушка сказала подруге:
- Оля, пошли обратно. Не нужен мне паспорт.
- А как жить будешь? – удивилась Ольга, - Снова липовый делать? Снова прятаться, снова нелегальное положение. Забери уже свой паспорт и живи, как считаешь нужным.
Решив, что она просто заберет паспорт, а, если что, Ольга за нее вступится, Саша вздохнула и пошла дальше. Войдя в подъезд и подойдя к квартире, девушка снова сказала:
- Нет, Оля, я не могу туда войти.
- Не занимайся ерундой, не уходить же нам, - ответила Ольга и постучала в дверь.
- Кто там? – раздался голос Анны Захаровны.
- Это Оля и Саша, - ответила Ольга.
- Не может быть… - удивленно сказала женщина и открыла дверь. Увидев в подъезде Сашу, Анна Захаровна сказала, - Заходите, девочки. Сашенька, как я без тебя скучала!
- Ты одна без меня справишься? – спросила Ольга и, не дожидаясь ответа Саши, которая слегка растерялась, сказала, - Ладно, я пошла домой.
- Анна Захаровна, я к Николаю Геннадьевичу за паспортом, а потом обратно к себе, - ответила Саша.
- Сашенька, не горячись, за эти месяцы все сильно изменилось, и Коля, и его отношение к тебе, - сказала женщина, - Зина без тебя так скучала.
- И я без Зины скучала, - вздохнула Саша, - Но лучше я сейчас уйду, когда она от меня успела отвыкнуть, нежели снова видеться, а потом девочка будет снова переживать. Она ведь меня уже мамой начинала называть… Кстати, где сейчас Зина?