– Я тебя тоже когда-нибудь выручу, – вдруг ляпнул он.
Лёля не стала хихикать, только очень серьезно уточнила:
– Слово даешь?
– Зуб даю, – буркнул Антоха.
– Зуб не нужен. Мне твое слово нужно. Даешь?
– Даю, – согласился Антоха.
«Хоть бы повернулась!» – подумал он. Антоха уже с минуту смотрел туда же, куда и она, но ничего занимательного не видел. Дуб как дуб. Узловатый, местами потрескавшийся. На ветках кое-где – коричневые, словно бы жестяные прошлогодние листья. Не дерево, а монумент.
– Отлично, – Лёля, не глядя, выудила из кармана уже знакомую нитку и ловко завязала на ней простенький узелок.
После чего нитка исчезла в ее кармане. На Антоху она так и не глянула. Это было уже верхом невежливости. Волкову даже захотелось вспомнить молодость и дернуть Лёлю за косичку. Косы – толстые и блестящие – сами просились в руку.
– Слушай, – резко спросил Антоха, – а как ты это провернула? Ну… сейчас, на математике?
Может быть, Лёля и ответила бы, но тут проснулся Севка.
– Слово! – радостно сообщил он. – Конечно, слово!
Тут уж и Лёля обернулась, и Антоха, да и вообще все, кто оказался поблизости. У Рогова был вид человека, только что покорившего самую высокую гору мира.
– Я про теорему Пифагора! – объяснил он чуть потише. – Сумма квадратов катетов равна квадрату гипотенузы, так?
Лёля и Антоха синхронно кивнули.
– В слове «катет» пять букв, – продолжил Севка. – В слове «гипотенуза» – десять. Каждая буква вписана в квадратик, так? Значит, два «катета» – это десять квадратиков. И одна «гипотенуза» – десять. Сумма квадратов катетов равна квадрату гипотенузы!
Рогов победно захихикал. Окружающие посмотрели на него с сочувствием. Севку в школе любили. Хоть и был отличником, и получал дипломы на олимпиадах, это не раздражало. Наверное, из-за Севкиной детской наивности и непосредственности. Он учился не потому, что заставляли родители, и не чтобы покрасоваться – как, например, Машка, – Рогову было просто интересно. Он играл в формулы, как другие играли в солдатики. Это было странно, но естественно. Правда, все остальные уже отложили солдатиков, а Севка все никак не мог наиграться, все колдовал над своими закорючками. Из-за этого и шутки у него были… странные.
Обычно после шутки Рогова повисала неловкая тишина (не издеваться же над бедолагой!), но на сей раз традиция была нарушена. Лёля расхохоталась так искренне, что и все остальные не удержались. Кто похихикал в кулак, а кто и поддержал Лёлю. Даже Антоха против своей воли ухмыльнулся. Он, конечно, тут же снова стал серьезным, строго посмотрел на Лёлю…
Глаза у нее горели ясным изумрудным светом.
Последним уроком была история. Тема так себе, про древних славянских богов, да и Матвей Ильич, как обычно, не слишком интересовался учениками – бубнил что-то себе в усы. К тому же сегодня на него нашел стих вести урок на белорусском (такое с ним случалось через два раза на третий), так что почти никто и не пытался слушать.
Антоха придирчиво осмотрел класс, словно вожак стаю. Все дурачились по мере сил, но без фанатизма: по коридорам мог бродить директор. Зайдет – мало не покажется. Только маленькая чернявая зубрилка Маша, страдальчески скривившись и прикрывая левое ухо от шума, что-то строчила в тетрадке.
И Лёля…
Она ничего не писала, сидела за своей второй партой, сложив руки перед собой одну на другую, как учат в первом классе, и очень внимательно слушала. Иногда кивала, иногда чуть-чуть покачивала головой, отчего ее косы подрагивали, как две очень внимательные, но совсем не опасные змеи.
Антоха перегнулся к сидящему впереди Севке, который энергично царапал что-то на бумажке, и небольно щелкнул его по затылку. Тот обернулся и заморгал, пытаясь понять, где он и чего от него хотят.
– Как тебе новенькая? – шепотом спросил Антоха.
Шептал он не из-за страха перед историком, а чтобы соседи не подслушали. Начнутся потом подколки, намеки… Он, конечно, быстро по голове настучит болтунам – только ведь их не всегда за руку поймаешь.
– Да нормальная вроде, – ответил Севка и собирался вернуться к своему царапанию, но Антоха его удержал.
– Ничего странного в ней не замечаешь?
Рогов понял, что так просто от него не отстанут, честно уставился на затылок Лёли. Та, словно почувствовав взгляд, обернулась, подмигнула и приложила палец к губам. После чего снова вернулась к истории.
– Нормальная девчонка, – убежденно сказал Севка. – Не зануда. Волк, мне чуть-чуть осталось, можно я допишу?