— Я не в состоянии сегодня ночевать одна! А особенно в этом ужасном кубе. Пока я пересказывала Виктору все, что с тобой произошло, я чуть не повесилась, знаешь ли. Он такой зануда. Я не удивлюсь, если он разбудит тебя в три ночи ради записи протокола.
— Ты меня знаешь, я в три ни за что не проснусь, — усмехнулся Юпитер, откладывая гитару.
— Зато я проснусь! И, честное слово, накостыляю ему.
Диана взяла рюкзак Юпитера, достала оттуда сигареты и бутылку с набадяженной смесью. Протянула юноше.
— У тебя дома мне нравилось больше, — она щелкнула зажигалкой. — Там было как-то… правильно, что ли. А здесь отврат. И чувствую я себя погано. Как думаешь, как было бы лучше — если бы они хотя бы притворились, что им не все равно или если бы честно показали свое равнодушие?
— Честно показали. Тогда мы бы знали, чего ожидать.
— Интересно, почему так?
— Ты не спросила?
— Неа. Не довелось. Я так устала от его расспросов.
— Тогда вечер вопросов объявляю закрытым! — Юпитер приспособил пустой цветочный горшок под пепельницу, хотя Диана уже успела стряхнуть пепел куда-то на пол.
— Я устала от разговоров на сегодня. И от вопросов. Давай ты мне споешь что-нибудь, а потом ляжем спать.
В дверь опять поскреблись. Юпитер и Диана замерли в ожидании.
— Это Минкар, можно войти? — мягкий голос, да еще и приглушенный древесиной.
Девушка проскользнула внутрь, держа на руках заспанного Толстика. Кот недовольно вцепился когтями в ее фиолетовую пижаму и урчал.
— Я вам не помешаю?
— Не-а. Давай стащим что-нибудь с кухни и у нас будет концерт! — Диана отобрала Толстика, поставила его на землю, взяла Минкар за рукав и потащила в коридор.
— А я? — крикнул им вслед Юпитер.
— А ты пока гитару настрой!
Точно, барахлит. Юноша подкрутил колодки, остался доволен результатом и немного поиграл с Толстиком.
Девушки вернулись с богатством: пачки с печеньем, газировка, шоколад, конфеты, копченный сыр, вино.
Диана скинула провизию на кровать, шугнув недовольного кота.
— Я взяла чашки, надо разлить ту дрянь, что ты смешал днем.
— Если добавить в нее еще сока, будет нормально.
— Вот ты этим и займись! — Диана протянула юноше ингредиенты для смешивания.
Минкар перехватила напитки.
— Я сделаю! А ты пока начинай.
— Хорошо, только подожди, нельзя же так, неофициально-то…
Юпитер встал, поклонился, прокашлялся и начал вступительную речь:
— Дамы, господа и …ну… коты! Добро пожаловать на концерт в честь гибели нашего прекрасного острова и головорезов на нем!
— Гибели головорезов? — удивленно переспросила Минкар.
— Да нет же, просто в честь головорезов! Ну, так вот. Мы собрались здесь сегодня в честь, возможно, последнего дня, когда мы можем поиграть, в честь хрупкости дружбы, в честь проекта плота, в честь…
— Да блин, играй ты уже! Я сыр нарезала! — крикнула Диана.
— Тебе сыр, а мне гитара! — пробурчал Юпитер и сел обратно на кровать, перехватив инструмент. — Так, а что играть-то?
— По настроению.
Юпитер кивнул. Что ж, сами захотели.
А настроение, как ни странно, самое то. Он исполнил половину своего репертуара.
Он пел:
А девушки смотрели, качали головами в такт и не перебивали.
Корот пришел на песню «Иди через лес». Взял себе стакан сока (ему выдали из новой, неразбавленной пачки) и бутерброд, и сел в углу.
Минкар покосилась на мужчину, но, обнаружив, что никакой фляжки у него нет, вернулась к концерту.
— Ты такой веселый, а все песни у тебя такие… нет, — заявил Корот.
— Ну, у меня есть песня про ежиков! — рассмеялся юноша. — Хочешь?
— Хочу! — Мужчина кивнул с таким серьезным видом, будто песня про ежиков — все, чего он ждал в этот вечер.
Юпитер послушно спел про зверьков, которые весело жили в маленьком немецком городке. Корот подпер голову ладонью и о чем-то задумался. Может, о ежиках, а может, о чем-то менее важном.
Самопальный бард зевнул и Диана тут же отобрала у него гитару, вручая стакан.
— Куда, казенное имущество-то…
— Если ты зеваешь — это все. Через пару минут отрубишься. Так что давай, не падай на гитару.