Временами с опаской поглядывая в сторону реки, сосредоточился на неотложном лечении. Рана серьезно кровоточила и через минуту-другую могло начаться головокружение от потери крови. Я погрузился в состояние самолечения, потеряв ощущение времени. С трудом остановив кровь, скривившись от боли в заживающем боку, сел на песок и постарался по максимуму устранить последствия столкновения с белугой. Минут через десять рану стало затягивать молоденькой кожицей, хотя мясу еще расти и расти. Но ничего, мы еще повоюем.
Голова кружилась и я откинулся на спину, прикрыл глаза и постарался сделать предварительные выводы. И так, что же мы имеем в сухом остатке после приключения? Первое. Я потерял свой любимый нож, который теперь будет украшением окривевшей на один глаз белуги. Запасного ножа нет, если только не принимать во внимание метательные. Замена, прямо скажем - неравнозначная. Второе. Кажется, я с трудом и потерями, но вывернулся из очень тяжкой ситуации. Только что мне грозила реальная опасность быть переваренным в бездонной утробе белуги. Вывод очевидный - подводная среда это не мой мир!
И вышибли меня с ринга в первом же раунде. Хотя у белуги победа - техническим нокаутом, но, если быть честным перед самим собой, - я первый раз в Новом Мире проиграл схватку вчистую! И даже, если сейчас с бодуна полезу в воду и порву эту обжору в клочки, как тузик тряпку, - все равно я проиграл! Она смогла меня напугать до потери пульса и дрожи в коленках! Но в воду я не полезу - мне жизнь еще дорога. Да и под землей здесь есть, что-то очень опасное. Тоже, кажется, не мое…
Сдерживаясь, чтобы не застонать от боли в боку, поднялся на ноги и с ненавистью посмотрел на залив смерти. Словно насмехаясь надо мной, из глубины, на всю длину своего семиметрового тела вымахнула белуга. Повернулась кругом, сверкнула в мою сторону бешеным глазом и со страшным грохотом рухнула обратно в воду. Может это моя старая знакомая, может быть и нет, - на голову я ей не смотрел, но от этой наглой демонстрации силы меня пробрала дрожь. И от греха подальше, подхватив одежду, скособочившись, шипя от боли сквозь зубы, я заковылял обратно на стоянку, бормоча себе под нос присказки, - 'укатали сивку крутые горки… надавали крутому пинков демоны…'.
Дойдя до костра и стараясь не показывать, как мне больно, повалился в мягкую траву и вокруг засуетились мои девочки. Ляпа просто бегала по кругу и жалобно мяукала, не зная, чем помочь. Атечи суматошно полезла в мешок за лекарственными травками и с ходу начала готовить компресс. Мне же требовалось только одно - спокойно выспаться. После нескольких часов здорового восстановительного сна я должен стать как огурчик. Сообщив о своем желании жрице, с шипением заполз под полог, завернулся в медвежью шкуру и отрубился.
Проснулся на рассвете от того, что нестерпимо хотелось расчесать рану на боку. Осторожно потрогав ребра, выяснил, - все болезненные явления пропали, мясо в основном наросло, как на собаке.
От костра в мою сторону смотрела Атечи, она на пару с Ляпой, сторожила всю ночь мой нездоровый сон. На сердце потеплело - хотя это и нездорово, потому как искажало имидж непримиримого и сурового бойца за торжество правого дела Богов Ночи и Тьмы. А самое главное, утолщало нить привязанности Представителя Бога Ночи в Новом Мире к простой, смертной жрице. Увидев, что я проснулся, Атечи подбросила сучьев в костер, и повесила разогреваться котелок. В животе забурлило, я почувствовал даже не зверский, а демонически-вселенский аппетит. Дернулся, гулко сглотнул и может быстрее, чем нужно, пополз из-под тента.
Осмотрев рану и осторожно почесав шрамы, которые должны вскоре полностью исчезнуть, по предварительной оценке, через сутки. Затем признался самому себе, что еще легко отделался. Если бы не мои суперспособности к регенерации, умирал бы я сейчас в страшных мучениях. Сокрушенно вздохнул по такому случаю и двинулся к костру. Кушать хотелось нестерпимо.
Сунув нос в котелок, увидел, что Атечи приготовила великолепный кондер, использовав лопатку и середину бедра джейрана и добавив для вкуса пахучие травки и овощи. Сняв полный почти под ободок четырехлитровый котелок с костра, начал наворачивать, не успевший разогреться, но безумно вкусный и духовитый крутой бульон со смачными кусками мяса. И только, заскоблив ложкой по дну котелка, осознал, - что съел все, что было в этом приличном вместилище.
Заморив червячка, понял, - что, пожалуй, вылез из койки рановато. Бок сильно зудел, что говорило о активном продолжении работы организма над раной. После плотного завтрака глаза стали слипаться сами собой. Сообщив жрице, что буду спать дальше, полез под навес, устроился на постели и отключился.
Сон мой был странный и удивительный. Лучше всего для его описания подходило слово - сакральный. Я бесплотной тенью бродил среди миров, дотрагивался до звезд, брал в руки планеты, подносил к глазам и пытался рассмотреть - что же там такое на этих теплых и живых шариках. В очередной раз, преодолев взглядом облака, на одной из многих планет, понял, - что разыскиваю самого себя… и в этот момент проснулся.
Судя по тени от куста, наступил поздний вечер. Скосив глаза, увидел, что Атечи в обнимку с гепардом, клюет носом, сидя у костра. Умаялась моя девочка. Перенес внимание на собственный левый бок. Никакой разницы между левым и правым нет. Я здоров! Отлично, хотя это и заслуживает удивления. Все-таки - за неполные сутки у меня наросло мяса килограмма два.
Выскочив из-под навеса, потянулся, с треском разминая суставы, и направился к костру. Жрица уже успела вскочить, подбросить несколько веток в костер и повесить разогреваться очередной котелок. Сунув нос в глубину котла, увидел, радующие глаз тушеные куски толстого и тонкого филея, а, втянув воздух носом, понял, - приготовлено все в лучшем виде - добавлены нужные приправы и ингредиенты. Высший класс…
Подхватил ложку и приступил к дегустации, временами кивая и поглядывая на Атечи с одобрением. Опустошив котелок на две трети, принял решение часть оставить на утро, и с некоторым сожалением отложил ложку и отвалился в сторону. Жрица сразу же вложила мне в пустую руку лепешку, налила чашку чаю и бросила в нее кусок фруктового сахара. Я кивнул ей, чтобы наливала и себе.
Прихлебывая ароматный напиток, жрица посмотрела на меня и, после некоторого колебания, спросила.
– Что произошло Старший брат? - Я хмыкнул и ответил.
– Мы встали в неудачном месте. Я должен был прислушаться к внутреннему голосу. Здесь, а особенно у реки, сильны чужие Боги. Пришлось сражаться… - Глаза Атечи затопил страх и пришлось успокаивать девчонку. - Ничего страшного. Просто не повезло. Правда пришлось пожертвовать Богам свой нож… Больше не повторится.
– И что теперь?
– А ничего. Иди, отсыпайся. Я подежурю. Завтра утром поедем дальше. - Атечи встрепенулась и попыталась возразить.
– Но я… - Я сурово насупил брови и рыкнул.
– Мне нужно повторять. Это приказ! - Жрица склонила голову и выдавила.
– Повинуюсь, Старший брат, - подхватилась и юркнула под навес.
Я посидел немного у костра и, обратив внимание, что с дровами маленькая напряженка, направился в ближайшую рощу пополнить запас на ночь и утро. В результате, до темноты сделал три ходки. В завершение, оценивающе посмотрев на кучу хвороста почти по пояс, остался доволен. Солнце уже скрылось за горизонтом, но было еще достаточно светло. Подбросив сучьев в костер, отошел в сторонку, поудобнее пристроил седло у подножия дерева, уселся, прислонился спиной к шероховатой коре и прикрыл глаза. Нужно было осмотреть ближайшие окрестности и, по возможности, дальнее зарубежье. Разлапистая и высокая береза послужила хорошей антенной. С помощью нее я легко и просто поднялся вверх метров на сто.