— Порождение Иблиса! — выдохнул Харун.
— Еще здесь лежало вот это.
Джабар протянул правителю странную шкатулку. Древнее, явно дорогое дерево, покрытое витиеватыми узорами, не потускневшее серебро на застежках. Внезапно ар-Рашид ощутил какое-то почти неуловимое напряжение в затхлом воздухе подземелья. Нечто подобное уловил и верный Джабар. С шелестом вылетела из ножен сабля, и призывный рык начальника охраны уже готов был сорвался с уст, но халиф предупреждающе поднес палец к губам.
— Тихо. Железом с нечистью не справиться, — рассудительно произнес он. — Кто еще видел это?
— Те рабы, что здесь работали, и Надир-надсмотрщик.
— Где они?
— Ждут наверху, у входа.
— Когда я выйду наружу, приведи всех их сюда. Никто не должен знать об этой находке. Все, кто ее видел, должны умереть, и немедленно.
— Шкатулку оставить здесь?
— Нет. Ты возьмешь ее с собою и будешь хранить.
— Я? Зачем? — Джабар удивленно посмотрел на правителя.
— Во дворце такую вещь держать нельзя. Та мощь, что хранится в ней, может оказаться опасной для любого, у кого хватит глупости ею воспользоваться, а также для всех окружающих. Оставить ее здесь я также боюсь, вдруг она попадет в чужие руки и ею воспользуются наши враги.
— Но у меня… — Воин запнулся, затем преданно посмотрел на великого халифа и обреченно сказал: — Клянусь Аллахом, я сделаю все, что вы прикажете.
— Вот и хорошо. — Харун ар-Рашид поскучневшим взглядом окинул мрачные стены подземелья. — Теперь приступай. Напоминаю. Никто не должен унести отсюда знания о проклятой Аллахом шкатулке.
Ушедший в отставку телохранитель великого халифа поселился в столице. Щедро отсыпанные правителем деньги помогли ему открыть прибыльную торговлю, а высокое покровительство не позволило угаснуть роду Резви. По старой традиции старшего сына всегда называли Джабаром, и именно он становился единственным хранителем семейной реликвии — Баальбекской шкатулки, даром великого халифа Харуна ар-Рашида верному телохранителю.
Глава 1
КОЩЕЕВО ЗЕЛЬЕ
Тонкий хвост, усеянный загнутыми на концах шипами, хлестко ударил по ветвям над головой. Зеленые лоскутки листьев посыпались под ноги неподвижно замершему человеку. Через несколько мгновений серая морда размером чуть больше кулака выглянула из-за ствола. Черные бусинки глаз настороженно забегали по сторонам. Приплюснутые уши вывернулись вперед пушистыми трубочками. Свиноподобное круглое рыльце зашевелило широко расставленными ноздрями.
Окружающий лес застыл в неподвижности, лишь испуганные непонятным шумом сороки, встревожено треща, взмыли ввысь и, суетливо хлопая крыльями, скрылись за дальним ельником.
Настороженно втягивая воздух, тварь медленно переместилась на обитую от листьев ветку. Серое тело почти полностью свесилось с нее, когда послышался чуть слышный щелчок. Среагировать на чужой звук времени не оставалось, и арбалетный болт с легким чмоканьем вонзился в поросшую коротким мехом грудь животного. Смешно задергав когтистыми лапами, разбрызгивая синюю кровь, крысолак скатился на траву. Сверкнуло лезвие длинного охотничьего ножа, и уродливая зубастая голова отлетела от бьющегося в конвульсиях тела.
— Еще один.
Никита неспешно повернулся в сторону стрелка. Стас с деловым видом выцарапывал на прикладе арбалета очередную метку.
— Шестой за день. Такими темпами и за неделю не управимся. — Ращупов рассуждал вслух, но при этом искоса поглядывал на боярина — что скажет? Может, даст охоте отбой? Или опять продолжит нудные поиски пришлых тварей по заболоченным берегам лесных озер?
Нехитрые уловки деревенского участкового на Басанова не действовали. О том, что охота на прижившихся в местных лесах пришельцев пошла наперекосяк, ему стало понятно еще накануне. А точнее, к исходу второго дня. Ушлые прожорливые звери оказались слишком хитрыми и легко приспособились к местным условиям. Лихой «кавалерийский» наскок наспех сколоченной команды охотников не удался. Пришлое зверье рассеялось по округе, и выслеживание отдельных особей занимало все больше и больше времени, которого как раз катастрофически не хватало. Отправляясь на охоту, Никита заверил деда, что они справятся за несколько дней, максимум за неделю. Только тогда старый боярин дал добро на охоту. У старейшины рода имелись другие, более глобальные планы, и отсутствие даже части людей могло свести их на нет. Другое дело — время для осуществления этих планов еще не пришло, и пока можно заняться текущими делами. Одно из них — очистить прилегающие к Ламбушке леса от поселившихся там крысолаков.
Конечно, по дедову мнению, с ними можно и повременить. Однако внук придерживался другой точки зрения. К тому же младший Басанов считал себя одним из виновников нашествия прожорливых неземных тварей. За тот короткий срок, когда он стал реальным наследником деда в борьбе с закромешными чудовищами, Никита уяснил главное — всех чуждых людям и земному миру врагов нужно уничтожать.
Существа, случайно освобожденные им с помощью Кощунниковой книги, — как их назвал Гамаюн, крысолаки, — проделали неблизкий путь от питерской квартиры упыря-колдуна до заонежских лесов. Боярин понимал, что они слепо шли на зов старинной рукописи, которую увез в свое урочище Кощей. Чуть позже сам Басанов захоронил в подземном капище Заповедника вожделенную для попавших в земной мир существ древнюю книгу. Потеряв цель, крысолаки остановились и стали обживать район лесных озер в нескольких километрах от поселений людей. В короткие сроки твари из чужого мира сожрали или разогнали мелких зверей и, как этого и следовало ожидать, стали пробовать на зуб более крупную добычу. Первой такой попыткой стало нападение на хутор Филиппа, тихого отшельника, избравшего одиночество и подружившегося с различной лесной нечистью. Набег мелких, но наглых и зубастых тварей «чокнутый художник», как его прозвали жители Ламбушки, смог отразить только с помощью случайно оказавшегося в тех местах Басанова и его спутников.
Вернувшись в Ламбушку, Никита договорился с дедом, собрал добровольцев-охотников для полного истребления незваных гостей. И все поначалу шло гладко. Даже слишком гладко. За первые два дня охотничьи команды возвращались с обильной добычей. Потомственные лесовики, ведомые созванными Лесным Хозяином лешими, без труда уполовинили поголовье крысолаков, но затем как отрезало. Создавалось впечатление, что мерзкие твари резко поумнели и учли опыт каждой стычки с людьми, сумев поменять тактику поведения в лесу. Если до этого дня они, как обезумевшие, сбивались в большую стаю и пытались нападать на охотников, то, понеся огромные потери, начали действовать осмотрительно и старались избегать любых контактов с людьми. Теперь охотникам приходилось самим преследовать крысолаков, искать их норы или лежбища, но те чувствовали себя в густой северной тайге как у себя дома и почти всегда успевали скрыться из-под прицела. Так прошло несколько дней.
Часто перебирая сучками-ножками, в просвет между деревьями выкатился леший. Повернувшись к охотникам, лесное чудо издало скрежещущий звук и замахало корявыми конечностями.
— Смотри, Никита. Зовет нас, что ли?
Вопрос участкового повис в воздухе. Басанов уже вышел из укрытия и подходил к слуге Лесного Хозяина.
— Эй, ты куда? — запоздало выкрикнул Стас и побежал следом за боярином.
Глядя на подходящих людей, леший стрекотнул на высокой ноте, вытаращил круглые как плошки глаза, стал тыкать кривыми ручками в сторону темневшего в низине ельника.
— Что там, еще один? — спросил Никита, бросая настороженный взгляд в непроглядную густую зелень.
Вся лесная нечисть, посланная Кощеем на подмогу охотничьей команде, общалась только с внуком деревенского правителя, игнорируя остальных. Даже в присутствии посвященных в деревенские тайны людей лешие, оборотни, грозные Росомахи не утруждали себя человеческой речью и разговаривали на какой-то тарабарщине или просто на языке жестов.
Леший, выдавая стрекочущие трели и приплясывая от нетерпения, едва дождался людей и сразу же ринулся в темнеющий в низине ельник. Чтобы не отстать, пришлось бежать. Скорость, с какой передвигался лешачок, казалась невозможной для его неповоротливого на первый взгляд шишкастого тела и узловатых коротких ножек. Возле седой от лишайника раскидистой ели он остановился и, крутанувшись на месте, пропал с глаз.