Несколько человек помогли Петру Петровичу подняться на ноги.
- Пардон, мезанфа, - познания в иностранных языках у Гарина сводились к нескольким фразам из школьной программы. - Кляйне медхен ин йеллоу дресс. Но ведере?
Но окружающие Петра Петровича не понимали.
Гарину стало ясно, что тут дочь не отыщется. Его охватило отчаяние. Светлана, если узнает, что он потерял ребёнка, свернёт шею. И, быть может, не в фигуральном смысле слова.
На всякий пожарный Пётр Петрович огляделся, в надежде наткнуться на спасительное жёлтое платье, и решил вернуться назад. Авось да наткнётся.
Гарин отошёл в сторону, чтобы своим неожиданным исчезновением никого не смутить. Не стоит привлекать к себе излишнее внимание. Кто знает, чем это обернётся.
Отчаяние и беспокойство за судьбу дочери настолько захлестнули Петра Петровича, что пространственный тоннель гиперлупа он создал за считанные секунды.
Теперь бы ещё понять, где по пути из кораллового атолла на Тихом океане во Францию умудрился затеряться ребёнок.
Конечно, подспудная мысль, что это он сам всему виной, копошилась, но тут же отметалась, как фантастическая. В таком случае ему пришлось бы признать, что на житейском уровне его семилетняя дочь оказалась куда более приспособленной, чем он сам. Да и чего душой кривить, куда гениальней.
Но с этим Гарин будет разбираться потом. Сейчас главное - дочь. И он разогнал гиперлуп.
Первая остановка - Гавайи. Было тепло и солнечно, но Регишку Пётр Петрович не увидел. Следующая пауза - Япония. Шум большого мегаполиса ворвался в сознание Гарина, смог не давал дышать полной грудью, вдали белела шапка Фудзи. Но и здесь девочки не было.
Мимо Пекина Пётр Петрович промахнулся, вывалился возле циклопической стены.
Постепенно Гарин наловчился и больше ошибок не совершал. Города мелькали как в калейдоскопе. Гонконг, Сингапур, Дели, Исламабад и Тегеран пролетели как мгновение. Стало ясно, что среди такой прорвы народа белокожая девочка затеряться бы не могла, поскольку выделялась, подобно солнечному зайчику в тёмной комнате.
В какой-то момент Петр Петровичу показалось, что мелькнуло жёлтое платьице в толпе прохожих Стамбула. Гарин метнулся в ту сторону, но либо опоздал, либо обознался.
Пётр Петрович готов был запаниковать. Сердце задрожало, готовясь выскочить из груди, и начало выводить мелодию из мультфильма про потерявшегося мамонтёнка:
- Пусть мама услышит, пусть мама придёт, пусть мама меня непременно найдёт!
Тут до Гарина дошло, что это звонит телефон. И что теперь в этой ситуации делать? Сказать правду? Словом, до катастрофы оставались считанные мгновенья. Остаётся только снять трубку и соврать, что Регишка убежала в туалет, а самому постараться галопом по европам пробежаться через гиперлуп, глядишь, и наткнётся на пропажу.
Если Филеасу Фоггу понадобилось восемьдесят дней, чтобы обогнуть земной шар, то ему, инженеру Гарину, необходимо уложиться в восемьдесят секунд.
Едва Пётр Петрович полез в карман, чтобы достать телефон, как внезапно перед ним сформировался пространственный тоннель гиперлупа, а вихрь, образовавшийся при этом, втянул Гарина внутрь и силой погнал вперёд.
Куда!? Зачем!? Что за шутки!?
Но Гарин уже ничего не мог изменить. Его несло в неизвестность. И, что самое ужасное, подальше от той точки, где затерялась Регишка.
Мгновение, и Пётр Петрович вывалился в мир. Бедный заяц был изрядно помят, постоянно принимая на себя вес взрослого человека.
Гарин вскочил и огляделся. Он стоял возле тира, от которого и начал своё совместное с Региной необычное путешествие.
- Папа, ну сколько можно! Я тебя целых полчаса тут жду! Еле вытащила. Уже мама звонит.