Крепость по-прежнему не стреляла.
— Надо отозвать их, — тревожно сказал Штурман Гидеону Крамеру. — Это ловушка… Не может не быть ловушкой!
— Отозвать? Дерзайте. Предоставить в ваше распоряжение сталтеха с мю-фоном?
Чувствовалось, что надменному представителю Ордена наплевать на неотесанных мужланов Минелли. Это с одной стороны. А с другой — и тут Штурман солидаризовался с Крамером — Рекс Минелли наверняка их не послушается и не отступит.
К чему тогда попусту тревожиться?
— Ладно, скорг с ним, — махнул рукой Штурман.
Несколько минут они молча наблюдали за действиями клана Минелли.
В ту самую минуту, когда один из сыновей Рекса выжег армганом в воротах пролом в половину человеческого роста, Гидеон Крамер жестом попросил Юла отойти с ним на пару слов.
Не слишком-то стремясь наблюдать, как боевики Минелли сейчас будут погибать под стенами крепости, Юл быстро проследовал за Крамером в его личную флагманскую каюту.
Зная натуру эмиссара Ордена, Штурман по достоинству оценил спартанскую обстановку, царившую в обиталище Гидеона Крамера.
Простая добротная мебель. Кухонный уголок для приема пищи. Узкая кушетка, застеленная покрывалом с кокетливыми васильками по золотому полю. И десяток мониторов на переборке, показывающих в режиме реального времени лагерь Ордена, окрестности Тройки и площадку перед бастионом.
Тут Штурман с легким неудовольствием понял, что из-за этих мониторов все-таки обречен наблюдать гибель бессмысленно отважных бойцов Минелли.
Похоже, им удалось-таки забраться через прожженную дыру внутрь крепости…
Точнее, нет! Не внутрь крепости!
Они угодили прямиком в простенок — тесное пустотелое пространство перед второй, несомненно, еще более прочной стеной.
Там, в простенке, их должно было поджидать нечто предельно неприятное. Иначе в чем логика ловушки?
И, судя по клубам черного дыма, нервным вспышкам «карташей» и боевых излучателей, Штурман насчет ловушки оказался прав.
Двум из бойцов Минелли, страшно обожженным, посчастливилось вывалиться из пролома обратно.
Судя по распахнутым в бешеном крике ртам, они только что побывали в преисподней.
К счастью, звук на мониторах был милосердно выключен. Очевидно, Гидеон Крамер терпеть не мог подобных аффектов.
— Взгляните-ка сюда, господин Клевцов, — предложил Крамер и активизировал широкий экран монитора, до того аккуратно скрытого портьерой. — Покуда этот неугомонный Рекс и его бандиты пуляют по железной твердыне из рогаток, наш с вами замысел начинает оформляться практически. И вы знаете, Юл, похоже, что ваши предположения имеют под собой весьма надежные основания…
Он перебрал пальцами кнопки пульта управления и одновременно указал гостю на водяное кресло.
— Присаживайтесь, прошу вас. Сначала я покажу вам некую… эээ… ретроспекцию. А потом — нынешнее положение дел.
Юл поудобнее расположился на мягкой, податливой мембране и стал с интересом следить, как два длинных стальных механоида роют под землей узкий лаз. По экрану ползли столбики цифр, комментирующие длину проходки, а также, как понял Юл, расстояние до поверхности земли.
Лаз был достаточно быстро отрыт (на то она и «ретроспекция»!), и перископический визир одного из механоидов осторожно выглянул на поверхность, быстро совершив круговую съемку.
Потом визир уже медленнее — детально, метром за метром — изучил состояние стены.
Это был восточный бастион. По крайней мере, насколько можно было судить по характерным шестигранным шипам автонов — эта порода, помнил Юл, в других местах Тройки не росла.
— А теперь — прямое включение, — усмехнулся Крамер.
За все время их знакомства, а точнее, делового сотрудничества, Штурман видел улыбку эмиссара Ордена считаное число раз. В эти редкие мгновения лицо Гидеона Крамера всегда напоминало Юлу улыбающийся череп с пиратского штандарта «Веселый Роджер».
Иногда Штурману казалось, что и сам Крамер не только лелеет это сходство, но и догадывается о том, какое воздействие его улыбочка производит на людей. А потому совершенно беззастенчиво этим обстоятельством пользуется.
Монитор ожил вновь. Юл даже привстал с кресла — его захлестнула волна живого интереса.
На месте серебристого механоида теперь работал крохотный фонтанчик. В основание стены из автонов била тонкая струйка буро-зеленой жидкости.
Юл сразу догадался, что под землей крепостная стена уже основательно смочена этим аналогом экстракта течуле, травы с берегов далекой реки Пирене.