Между тем проблема надежности перехода так и не была решена.
Ну и, само собой, Штурман теперь очень сомневался, что наиболее очевидная дорога в родную Москвозону окажется самой короткой и безопасной.
— А ты молоток, командир, — пробасил Семенов, отдавая должное хитрости и сметке Юла после того, как тот в общих словах поведал, каким образом ему удалось спасти всю группу при помощи всего-то пары выстрелов из плазмомета. — Вытащил нас из такой передряги целыми и невредимыми, и даже оружие сохранил! Отныне Митрофан Семенов — твой должник по гроб жизни.
Остальные члены группы, кроме, понятное дело, доктора ответили одобрительными возгласами. Какое-то недоброе предчувствие кольнуло сердце Штурмана в эту минуту, но что за ним стояло, Юл так и не сумел понять.
Надо заметить, Юл счел наилучшим не посвящать своих бойцов во все детали операции. В его популярном изложении история чудесного спасения сталкеров союзных кланов выглядела следующим образом.
Пока механоиды решали, как им поступить с захваченными людьми, сам Юл втерся в доверие к их вождю. Затем Штурману якобы посчастливилось пробраться в их централизованный пункт технического обслуживания. Где ему, в свою очередь, удалось испортить систему фильтрации деликатесных машинных масел, которыми то и дело лакомились механоиды-сладкоежки.
После чего он переманил на свою сторону мощного механоида-бульдозера, и тот, продажный ренегат, в обмен на секретную рецептуру эксклюзивной смеси технических масел согласился доставить Штурмана как раз к порталу. Но главным условием этой сделки было предварительное похищение из тюремного подземелья пленников и транспортировка их все к тому же порталу.
Юл в красочных деталях поведал спутникам о том, как за ними была отряжена погоня, и вот тут-то сыграли свою роль в сюжете испорченные фильтры. Уже в самом начале преследования наиболее громоздкие механоиды якобы стали быстро сбрасывать скорость и очень скоро окончательно утратили подвижность.
— Воспользовавшись этим, мы и сбежали, — не моргнув глазом, завершил Юл свой короткий, но красочный рассказ.
Умение нанизывать на скелет достоверности откровенную залипуху всегда было одним из наиболее сильных качеств его изобретательной натуры. Это Юл давно уже апробировал на Пенни.
Плазмомет сталкеры оглядели с большим уважением. Причем оценили его гораздо выше, нежели остросюжетное повествование своего храброго командира.
Даже Вырин внимательно изучил систему поддержания недискретного разряда. И высказал пару весьма дельных предложений по ее усовершенствованию и дальнейшей миниатюризации.
— Так что теперь самое время определиться. А мне — сдать полномочия.
— Это зачем еще? — удивился Мизгирь.
— Затем, — пояснил Юл, — что мне нужен Перси Красавчик, а вам он абсолютно безынтересен. Поэтому предлагаю всем добираться до своих кланов и локаций самостоятельно. В любом случае я уже не могу поручиться, что сумею доставить вас по назначению. Взгляните на свои маркеры — сами в этом убедитесь.
В самом деле, стрелки индикаторов каждого из сталкеров, стоявших сейчас в тамбуре перед выбором конечной точки будущего перехода, показывали совершенно разные значения. К тому же их характеристики постоянно менялись, смазывались векторы, активно перемещались точки пересечения координат.
Относительная определенность сохранялась лишь на маркерах Штурмана, стрелка Олафа и Брата Федора.
Но если маркер Юла, все еще настроенный на автопоиск последнего из предыдущих переходов, твердо указывал на Сосновый Бор, то у Мизгиря и Олафа аналогичная настройка постоянно давала погрешность: от пяти у бойца «Пламенного Креста» до четырнадцати процентов у стрелка Ордена.
Самую удручающую картину демонстрировал сканер выринского маркера. Он никак не мог остановиться на каком-то конкретном варианте перехода. Когда же доктор, яростно чертыхаясь, принимался отчаянно крутить стрелку, пытаясь настроить вручную, прибор и вовсе зависал, напрочь отключаясь от внешнего мира.
— Штормит, — насмешливо констатировал Брат Федор, заглядывая в выринский маркер поверх плеча его хозяина.
— На свой посмотри, — сварливо отмахнулся Вырин. — Если у меня шторм, то у тебя тут — просто гипершторм!
— Почему это? — усмехнулся Брат Федор, быстро глянув на приборную панель своего сканера, снабженного дополнительными сервисами, о сути которых было ведомо только ему одному.
— Потому что ты — гипердурак, — не вдаваясь в дальнейшие объяснения, огрызнулся Вырин.
— Хорошенькое дело, — изумился Брат Федор и буквально на глазах у своих озадаченных товарищей неожиданно стал заметно шире в плечах. — Я, между прочим, за такие слова могу и башку открутить, маэстро!
— Видать, потому что у тебя своей нет на плечах, — нахально воззрился на него в упор бесстрашный в своей хронической наглости Вырин. — Что, съел, сектант?
Неизвестно, что ему собирался ответить на это мастер по выживанию клана «Семь братьев», но в следующее мгновение слуховые имплантаты Юла, лучшие из всех в группе, уловили далекое басовитое гудение. И оно быстро приближалось.
«А он оперативно вылечил свою головную боль, этот мстительный Док, — с горечью подумал Штурман. — Как же он умудрился в считаные минуты отремонтировать хрупкий электронный мозг? Не иначе, в одном из тех железных шкафов, куда он обычно складывал отобранную у нашего брата-сталкера амуницию и оружие, у него всегда пылится пара-тройка запасных бошек. Вот хомяк, масть его так!»
— Похоже, здешние механоиды не хотят отпускать нас без гостинцев на дорожку, — мрачно хохотнул Семенов. — Может, уважим хозяев?
— Слава святому Тетереву, теперь хоть есть возможность поквитаться, — с облегчением вздохнул Фред, в который уже раз расправляя затекшие от долгой езды по каменистым ухабам плечи и спину. — А то такое унижение — сидеть в этом засра…
— Отставить, — негромко, но звучно приказал Штурман. — Вам что — в войнушку поиграть захотелось? Пожалуйста. Можете воевать тут хоть до последнего заряда — механоидов в Казантипе на ваш век хватит.
— Командир прав, — поддержал его доселе хранивший молчание Мизгирь. — Нужно уходить гипером, и поскорее. Как я вижу, самый стабильный вариант — Сосновый Бор. Ну и отлично. Там «варяги», они нам помогут.
— Почтем за честь, — утвердительно крякнул Семенов. — Соглашайся, командир, — это он уже адресовал Штурману.
— Какой он тебе командир? — возразил неуемный Вырин. — Мы теперь каждый сам по себе. Так сказать, вольноопределяющиеся.
— Я — с ним, — отрезал Мизгирь. — Штурман мне жизнь спас, а еще важнее — «плеть» вернул. Поэтому я в его команде. Считаю своим долгом помогать Штурману до тех пор, пока он не отомстит Перси Красавчику.
Вырин зачем-то вновь заспорил.
Механоиды же тем временем приближались. О чем свидетельствовало теперь еще и густое облако серой пыли, на которую так щедры крымские каменистые грунтовки.
В общем, решено было совершить гиперскачок по наиболее устойчивому маршруту, как его пока еще определял сканер Штурмана. Маршрут вел в Сосновый Бор.
Остальные как смогли подстроили каждый свой сканер, и даже Вырин после некоторого колебания решил присоединиться к группе.
…На сей раз группа Штурмана попала именно туда, куда изначально и намеревалась. Однако навигационный гипершторм, бушевавший в переходах с момента первого — и последнего! — вывода пи-генератора на полную мощность, вновь спутал сталкерам все карты.
Вместо того, чтобы увидеть перед собой привычный ландшафт стандартной двухкилометровой зоны известного всем тамбура под Питером, у Соснового Бора, Штурман с изумлением обнаружил вокруг совсем иную картину.
Обычно выходящий в Сосновом Бору сразу замечал неподалеку длинный глубокий овраг, которым когда-то можно было воспользоваться для защиты от пулеметов блокпостов. То обстоятельство, что овраг, как правило, оказывался местами минированным, только придавало остроты этому популярному сталкерскому аттракциону «Бег по краю, из света в тень перелетая». Временно тут имелась возможность укрыться от нескромных глаз военных и за обугленным остовом какого-нибудь незадачливого механоида — здешние окрестности всегда радовали новоприбывших старым ходячим железом.