Вопреки инстинкту самосохранения, вопреки страху боли, вопреки самой природе человека. Как? Я понимал, что не смогу жить так как раньше, пока не найду ответ на вопрос. Это что-то, что ты не можешь объяснить логически и оно будет тревожить твой разум до тех пор, пока не станет навязчивой идеей и не уничтожит тебя. Все еще храня надежды на глупое недоразумение, я начал исследовать дом внутри заново, пытаясь найти то, чего там не было - улик.
Мне нужны эти чертовы улики, просто что бы не сойти с ума. Хоть что-нибудь, хоть какая-то нить, чтобы найти логику там, где ее не было. Если я ничего не найду, то правда поверю в одержимость.
Я по несколько раз исследовал один и тот же сантиметр пола, все что мог. Мне казалось, что если даже я найду хоть какой-то намек на чужое присутствие, то спасу себя от этого наваждения и ужаса, который подкатывал к горлу снова и снова.
За Стью приехал какой-то друг, а я все еще ползал по полу, как ума лишенный, пытаясь если не найти улики, то сделать их самостоятельно. Что-то внутри меня заставляло меня не сдаваться, ведь если бы я уехал домой без улики, то признал бы весь этот кошмар.
Живет себе женщина самой обыкновенной жизнью и в один прекрасный летний день просто решает опустить руки в кипящую воду. Не понимаю.
Шли минуты, часы, а я все еще оставался с пустыми руками.
- Ник, хватит, - я почувствовал холодную руку Уайтли на своей спине, - Нам пора ее забирать и ехать отсюда. Ничего нет.
«Ничего нет» - прозвенело у меня в голове. И повторилось снова, и снова, и снова. Как приговор, который нельзя отменить.
Ладно, начну сначала. Предположительно смерть наступила в 14:10. Миссис Дэй проснулась утром, делала домашние дела. В 13:35 она покинула стены продуктового магазина неподалеку, приехала обратно домой одна на своем шевроле в 13:43. Достала из машины два пакета с продуктами. Распаковала их. Выложила 6 початков кукурузы на кухонный стол. Набрала кастрюлю воды, поставила на электрическую плиту. В это время видимо разбирала остальные продукты дальше. Но почему после этого она положила в кастрюлю не кукурузу, а свои руки. Не понимаю. Психоз? Психическое заболевание? Религиозный мотив?
Что-то пошло не так и я все еще не мог понять что.
Так, еще раз. Утро, соседи сказали, что она подрезала кусты в саду. Совершила звонок мужу, который в командировке в Мичигане, в 12:34. Говорила с ним 4 минуты 13 секунд. После продолжила уборку по дому. Когда мы приехали, швабра была все еще мокрой. После видимо начала собираться за продуктами. Села в свою машину, подьехала в маркет. 13:35 вышла из дверей магазина и села в свое авто на парковке, перед этим положив два пакета с продуктами на заднее сиденье. Приехала домой по тому же пути, по которому ехала туда. Остановилась возле своего гаража, попала в камеры наблюдения соседей в 13:43. Взяла два пакета с продуктами, зашла с ними в дом. Поставила пакеты на кухонный стол и…
Не понимаю. Прокручивая эти картинки у себя в голове, мне казалось, что я запутывался все больше и больше. Даже если она была психически больна, не понимаю. Инстинкты должны были заставить ее достать руки из кастрюли при получении ожогов первой степени - это природа. С природой трудно спорить. Это что-то, что никто не может контролировать.
Хорошо, даже если принять тот факт, что миссис Дэй была больна душевно, то она никогда не вела себя подозрительно. Я много лет проходил мимо дома Дэйев и ни разу не видел ничего пугающего. Она ходила с моей мамой много лет в клуб читателей. В ее доме мы не нашли никакого намека на сектантскую литературу, дневников или странных сообщений. Ничего того, что могло бы указывать на то, что она попала под дурное влияние или что была неуравновешенна.
Если в ее крови не найдут никаких серьезных психотропов, то последняя теория произошедшего будет разбита в крах и мы окажемся в тупике. Я окажусь в тупике и останусь там со своими вопросами. Все мы будем стоять в это долбанном тупике и смотреть друг на друга, так никогда и не поняв что же было причиной этой картинки из фильма ужасов. И я прокручивал последние сцены из ее жизни снова, и снова, лишь бы найти из этого выход.
Перчатки прилипли к моим рукам из-за пота и издали очень противный звук, когда я снял их со своих рук. Пачка сигарет была пустой и остатки табака на дне смотрели на меня с насмешкой. Ни у кого не осталось сигарет. Мы все просто молчали, никто не хотел говорить друг с другом, а я смотрел на открытое кухонное окно семьи Дэйев откуда не издалось ни одного крика, пока наша жертва варила свои руки в кипятке. Ни одного крика. Она просто, не издав ни одного звука, убила себя самым страшным образом, который можно себе только вообразить.