Я уже был сыт этим по горло. Они не собираются верить мне. Так и будут думать, что я заодно с маньяком. Такова их натура, подозревать всех и каждого.
— Ага, значит, я путаюсь у вас под ногами? — в бешенстве спросил я. Белокрылова упрямо смотрела мне в глаза, а Терехов потупился. — А ничего, что я помог вам раскрыть дела, а сегодня даже рисковал своей жизнью ради спасения заложников? Знаете что, идите вы ко всем чертям со своими подозрениями! Я сам организую на него охоту и обойдусь без ваших кривых взглядов исподтишка. Все, к черту все! Сами разбирайтесь со своими делами!
Я развернулся и в ярости зашагал прочь по улице.
— Иди, иди! — закричала мне вслед Белокрылова. — Вот только не смей уезжать из города, скоро тебе придет повестка на допрос!
Не ответив ей, я продолжил быстро уходить по улице. Прошелся немного, потом сообразил, что ухожу еще дальше на территорию острова, в то время как мне надо совсем в другую сторону. Развернулся и отправился к мосту через реку.
Шел и сердито бормотал под нос. Действительно, чего ради я вообще связался с милицией. Можно прекрасно обойтись без них.
Мне бы просто засечь этого психопата, а дальше я могу подключить этих дуболомов. Пусть арестуют его и раскручивают по всем параметрам. С меня останется только помочь раздобыть им улики. А я могу в это время выступать на эстраде и зарабатывать много денег.
Перейдя мост, я поймал такси и поехал домой. К черту все. Теперь буду обходиться собственными силами. Но сначала лягу в постель и хорошенько отосплюсь.
Когда я вернулся домой, в городе уже занимался ранний рассвет. Полумрак отступил, небо светилось багровыми лучами солнца. Я отчаянно зевал.
Но едва я улегся, как затрезвонил телефон. Я застонал, встал с постели и взял трубку.
— Ну, что там еще? — спросил я.
В трубке раздался знакомый девичий голос.
— Ян Юрьевич, а когда мы можем приступить к занятиям? — задорно спросила абонентка.
В тот же вечер участковый Димитров поселения Усть-Славянка Невского района Ленинграда, позвал двух дружинников Синявского и Рыбкина и вручил им повестки, которые надо было двум свидетелям из Рыбачьего для вызова на допрос.
— Отдайте им сейчас же, пока они дома, — сказал Димитров строго, хотя дружинники были ребята ответственные и до сих пор четко выполняли все поручения. — А то я уже неделю как не могу их поймать.
Время уже было позднее, но все равно еще светлое. Ребята вышли от участкового и отправились по Советской улице. Одеты по последней моде, брюки клеш, длинные волосы, а у Рыбкина даже борода. На руках красные повязки с надписью «Дружинник», а у Рыбкина еще и значок на груди.
— Ну, и что она сказала? — продолжал любопытствовать Синявский. — Оттолкнула тебя с криком: «Да как ты посмел, за кого ты меня принимаешь?»
Перед тем, как отправиться по поручению участкового, Рыбкин рассказывал, как познакомился с весьма симпатичной девушкой Ольгой на недавнем концерте художественной самодеятельности.
Она работала в местной библиотеке в Усть-Славянке и благосклонно отнеслась к ухаживаниям комсомольца. Вчера Рыбкин сходил с ней в кино и подарил цветы, а потом даже умудрился поцеловать на прощание.
— Нет, все было совсем по-другому, очень даже хорошо, — счастливо сказал Рыбкин. — Мы с ней договорились завтра встретиться. Ты даже не представляешь, как я рад.
Неподалеку раздался звон стекла и ругань. Парни поглядели в сторону шума и обнаружили трех ровесников возле заводской столовой. Они разбили стекло в одной витрине и явно собирались сокрушить все остальные.
Нахмурившись, дружинники двинулись к дебоширам. Благодаря тому, что они подошли быстро и как будто вынырнули из-за деревьев, растущих вдоль тротуара, Рыбкин успел схватить одного из них за руку, как раз замахнувшегося камнем.
— Эй, не шали! — закричал он, заставив парня бросить камень. — Вы чего это тут устроили?
Хулиганы только теперь заметили их и сильно удивились, но ничуть не испугались.
— Ты смотри, кто у нас тут явился, не запылился, — закричал один, коренастый и смуглый, похожий на шимпанзе. Это как раз его Рыбкин и заставил бросить камень. — Активисты, мать вашу за ногу! Чего надо, че приперлись?
Дружинники переглянулись и поняли, что дело пахнет жареным. Хулиганы оказались дерзкие и бесшабашные. Но отступать перед ними комсомольцы не собирались. Тем более, что участок милиции остался совсем неподалеку.