Неподалеку сухо треснул выстрел. Потом еще и еще. Вдали виднелись вспышки.
— Ага, твои друзья близко. Жаль, очень жаль. Ну что же, приятно было побеседовать, — сказал Пиковый король и поднялся. — Я еще навещу тебя, Ян. Мы еще не закончили.
Он бесшумно прошелся по поляне и скрылся в кустах. Я остался сидеть на земле рядом с Ирой, дрожа от холода.
Глава 19. Темные тени прошлого
С утра небо хмурилось, а вот ближе к полудню распогодилось. Выглянул солнце, озарило лучами город на Неве. Последними теплыми лучами в этом году, потому что в ветре, задувавшем с севера, ощутимо чувствовались нотки ледяной стужи. Стужи, предвещающей о скором приходе зимы.
Вольдемар Борисович Вениаминов поежился от холодного ветра и заторопился, поднимаясь по гранитным ступенькам к дверям здания, куда он держал путь. Это был Ленинградский филиал НПО «ВНИИстройдормаш» при Минстройдормаше СССР.
В воображении Вениаминова учреждение представлялось жирным аппетитным гусем, которого требовалось поймать, свернуть ему шею, ощипать и зажарить в духовке с яблоками. Хотя, впрочем, учитывая его недавние достижения, это, пожалуй, даже не гусь, а курица. Или цыпленок.
Но питаться нужно и для того, чтобы набить нутро, достаточно и такого небольшого цыпленка. Ведь в Москву ему сейчас путь заказан. Поймать таких жирных баранов, каких удавалось найти там, вроде Министерства финансов или металлургии, или даже, например, Академии наук, здесь уже не удастся.
Хотя, впрочем, кто знает. Иногда ведомства в провинции гораздо щедрее, чем солидные и богатые учреждения в столице. Тем более здесь, в Ленинграде, который далеко не провинция. Ну, а после того, как удастся провернуть все свои дела здесь, в северной столице, настанет черед уже союзных республик. Для начала можно отправиться в Минск или Киев.
Поторопиться Вениаминов смог только относительно. Он ведь был без одной ноги и руки, инвалид. Поэтому, чтобы быстрее добраться до дверей здания, ему пришлось поработать костылями, неуклюже переставляя их по ступенькам.
— Позвольте, я вам помогу, — сбоку подоспел парень в костюме, с портфелем в руке. Подхватил за локоть, помог подняться. — Вы к нам на прием?
Не успел Вениаминов ответить, как с другого бока подскочила молодая женщина, тоже в деловом наряде, строгом платье ниже колен и в сером пальто.
— Давайте, я вам тоже помогу, товарищ, — сказала она чистым звонким голосом. — Что же вы не попросили помочь вам?
Ох, какие хорошие молодые люди. Приятные и любезные. Не то, что тот напыщенный индюк, что как-то в Москве сильно толкнул его и даже не извинился. А ведь Вениаминов тогда не удержался и упал.
Но невежа даже не оглянулся, не извинился и побежал дальше. Он тоже, как впоследствии узнал Вениаминов, работал в министерстве сельского хозяйства СССР, где-то там в Главмясомолстрое. На не самой высокой должности, но достаточно важной и ответственной, чтобы торопиться и безнаказанно толкать инвалидов.
Впрочем, почему безнаказанно? Поднявшись тогда самостоятельно, Вениаминов тут же решил наказать чиновника. Причем не его персонально, а ведомство, где он служил.
Ведь это оно приняло на работу такого бессовестного хама, который может толкнуть инвалида и побежать дальше, видимо, торопясь опоздать на работу и не желая получить нагоняй от начальства. Так что, в конечном счете, за все это в любом случае, ответственность несет государство.
— Спасибо, мои хорошие, — чуть ли не прослезился Вениаминов, глядя на усердно помогающих ему молодых людей. — Как приятно осознавать, что в этом учреждении работают такие отзывчивые и добрые люди.
Конечно, ему как раз и нужны были именно такие, благожелательные и чуткие советские граждане. Желательно на должности начальника и имеющие доступ к финансам учреждения. На это, собственно, и рассчитывал Вениаминов.
Нельзя сказать, что сам он был ангелом во плоти или эдаким Дон Кихотом, решившим наказать ветряные мельницы ведомственного социалистического бюрократизма и равнодушия. Нет, конечно же. Наказание учреждений Вениаминов совместил с приятным делом — облегчением их бюджета в свою пользу.
Сам Вениаминов с малолетства являлся вором-карманником. Щипачом, как говорится. Не брезговал и квартирными кражами. Имел большой авторитет на зоне. Вот только год назад, после неудачной попытке побега из вологодского лагеря в зимнее время он отморозил себе конечности и их пришлось ампутировать.
С тех пор, по выходу из заключения, с кражами пришлось завязать. Однако, после случая с торопливым работником Главмясомолстроя, Вениаминов освоил другую стезю. Теперь он стал мошенником, для чего успешно эксплуатировал случившееся с ним несчастье.
Для этого он заявлялся в любое всесоюзное министерство в Москве, причем самым нахальным образом требовал встречи с министром. Или, по меньшей мере, заместителем министра. Там на приеме он предъявлял поддельные документы, удостоверяющие его липовые заслуги в трудовой сфере: почетный мастер, ветеран труда, отличник социалистического соревнования, ударник коммунистического труда. Кроме того, он демонстрировал сочиненные справки с печатями нужного предприятия и называл фамилию его руководителя.
К визиту Вениаминов готовился самым тщательным образом. Изучал подшивки газет, слушал новости по радио, разговаривал с нужными людьми. Документы ему готовил Сеня Михайлов, знакомый фальшивомонетчик. За свои услуги брал недешево, но оно того стоило.
Убедившись, что перед ними действительно сидит уважаемый труженик их ведомства, которого обижают где-то там, в провинции, министры или их заместители немедленно распоряжались выплатить инвалиду единовременное пособие, помочь в получении льгот.
Ставили резолюции на заявлении о получении материально-технических средств, вроде керосин, мазута или снабжении хлебом, мукой, сахаром и иным продовольствием. Выдавали спецодежду и обувь. Иногда, расщедрившись и поверив несчастному трудяге, давали денег из личных средств.
Например, представившись в министерстве пищевой промышленности зоотехником колхоза «Луч социализма», Вениаминов получил от министра солидное денежное пособие, а еще дефицитные промтовары. Потом он заглянул к заместителю министра, товарищу Белкиной и долго рассказывал ей о своих мытарствах.
О том, что стараясь выполнить план, получил в питомнике воспаление после укусов взбесившейся черно-бурой лисицы. Вынужден был после этого лишиться омертвевших конечностей. Белкина прониклась его рассказом, расплакалась и протянула двести рублей своих личных денег.
Таким образом, план мести обнаглевшим государственным учреждениям был выполнен на двести процентов. Даже больше. Впрочем, впоследствии, Вениаминов, обладающий весьма чутким носом, почуял, что скоро поймают. Его физиономия уже стала слишком известна в столице. Поэтому он быстро свернул свою деятельность и недавно перебрался в Ленинград.
Здесь он уже успел посетить несколько учреждений и получил там неплохую добычу. Не такую щедрую, как в Москве, но все же, на хлеб с маслом хватало. И вот сейчас наступила очередь Ленинградского филиала НПО «ВНИИстройдормаш».
Добравшись до здания с помощью сердобольных сотрудников, Вениаминов без труда пробился через вахтера и получил доступ к директору. Он специально пришел после обеда, а не с утра, когда бодрость и ясность ума служащих учреждения уже несколько притуплены после нескольких часов работы и обеденного перерыва.
— Ну, здравствуйте, Олег Николаевич, — сказал он удивленному директору, проковыляв в кабинет на костылях. — Вот он, сам я к вам явился. Как говорится, если Магомед не идет к горе, гора сама идет к Магомеду. Что, не ждали? Вы еще скажите, что не знаете меня? Хватит ли у вас совести заявить такое?