— Эй, гражданин, — кто-то коснулся его плеча. — Вы меня слышите?
Музеев обернулся и обмер от страха. Прямо перед ним стоял работник аэропорта. А за ним постовой с суровым и непреклонным выражением лица.
Вот гниды, они все-таки раскусили его. Как-то узнали о перевозимом грузе. Наверное, виной тому собственный длинный язык Музеева.
На днях он напился в одном из магаданских ресторанов вместе с другими старателями и что-то начал болтать про свою находку. Многие посчитали его слова пьяным бредом, но, видимо, нашлись и такие, кто прислушался. И вот он попал в их капкан.
— Что вы на меня смотрите, гражданин? — спросил досмотрщик. — Позовите вон того мужчину перед вами. Мы хотим осмотреть его рюкзак.
— Чего? — переспросил Музеев, все еще не веря в свое счастье. — А, понял. Сейчас, минуточку.
Он живо обернулся и постучал по плечу мужика перед собой в очереди. Тот обернулся, увидел досмотрщика и помрачнел.
Глядя, как его забрали проверять багаж, Музеев трепетал от счастья. Уф, гроза прошла мимо.
Значит, он был прав. Надо вообразить, будто у него нет никакого золота с собой. И вести себя свободно.
Когда дошла пора сдавать багаж, его хотели заставить отдать чемоданчик, но Музеев не согласился.
— Это ручная кладь, — сказал он. — Я заберу его с собой в салон.
Работник аэропорта взвесил чемоданчик в руке.
— Слишком тяжелый, — сказал он. — Что у вас здесь?
— Золото, — дерзко ответил Музеев и улыбнулся. — Много-много золота.
Работник аэропорта ухмыльнулся в ответ и пропустил старателя.
Глава 8
Ночные феи
На этой неделе у меня пока что не было выступлений, поэтому я мог вплотную заняться расследованиями и охотой на Пикового короля. Ближе к вечеру, вместе с плененным Андреем, мы вернулись из Гатчины, поужинали и отправились в кабинет.
Терехов и Аксаков занялись разбором бумаг, их было бесконечное количество. Всегда найдется, чем заняться. Наварская, само собой, начала печатать на машинке, со скоростью пулемета.
Я некоторое время походил по комнате. Делать нечего. Машинка трещала, как будто Наварская должна напечатать на ней «Войну и мир» до конца дня. Аксаков сидел с каменным лицом. Терехов черкал на листе бумаги.
Белокрылова прикрыла дверь и разговаривала по телефону. Я сказал Лиде:
— Давай, я угадаю карту, которую ты задумала.
Стук клавиш прекратился. Наварская посмотрела на меня и тут же ответила:
— Конечно. Опять эти твои трюки?
Отлично. Наш клиент. Я улыбнулся:
— Ну, ты же сторонница телепатии. Какие такие трюки? Я просто прочитаю твои мысли и скажу, какую карту ты задумала.
Терехов и Аксаков подняли головы от бумаг. Даже Белокрылова стала тише разговаривать по телефону и прислушалась к нашему разговору. Ну что же тут сказать, Лида у нас самая легкая добыча.
Как, впрочем, и любая другая девушка. Они все любознательны и любят загадки. А еще здесь есть азарт. Ведь если я не угадаю карту, которую задумала Наварская, то она наконец одержит надо мной вверх. А этого она хотела очень давно.
— Ну что же, можно попробовать.
Я не стал терять времени. Тут же подскочил к ее столу, взял лист бумаги, ручку и сказал:
— Отлично! Давай тогда сделаем так. Я прочитаю твою мысль насчет карт, потом запишу ее на листок бумаги и покажу тебе. А потом мы сверим, правильно ли я написал.
Наварская кивнула.
— Договорились. Так и сделаем.
Ну что же. Я положил лист и ручку на стол. Встал напротив Лиды. Тут теперь самое главное, чтобы она не отрываясь смотрела мне в глаза. Я так и сказал девушке:
— Теперь смотри мне в глаза и представь в голове только одну масть карты, — при этом руками я изобразил нечто вроде перевернутого квадрата. Вернее, ромба. — Представила? Держи этот образ в своей голове. Ах да, но это не должна быть масть червы!
Наварская чуть улыбнулась и пробормотала:
— Я же говорила, тут не обойдется без его трюков, — но послушно что-то представила в мозгу, потому что ее зрачки скользнули вверх и вправо от нее. — Ну, хорошо, это не червы.
Я щелкнул пальцами:
— Не отвлекайся! Ну, задумала? Что ты так долго?
Я намеренно торопил ее, потому что в этом и состоял секрет ментального фокуса. Сам трюк состоял из двух частей.
Сначала надо внушить масть. Когда я нарисовал в воздухе нечто вроде ромба, то как раз внушил бубны. Вообще, так и надо. Внушать либо бубны либо пики.
Пики внушать я не хотел. Потому что маньяк, которого я ловил, использовал именно эту масть. А другие масти, червы и трефы, трудно рисовать руками.