- Я знал, что так будет, - спокойно ответил Эрл. - Лаборатория Эмерсона сейчас работает над аппаратом, усыпляющим на расстоянии. Но у них не хватает средств.
- Ясно! - оборвал его Митчел. - У них не хватает средств... Не согласится ли мистер Митчел ассигновать малую толику? Эти ученые - все попрошайки. Аппарат, усыпляющий на расстоянии! Чепуха! Вряд ли найдется человек, если это не круглый идиот, конечно, который согласился бы ассигновать капитал на бредовые идеи.
- Не русский профессор Браилов уже добился кое-чего,-робко возразил Эрл. - Ультракороткие волны, импульсные токи, какая-то особая модуляция В одном из научных журналов была статья.
Мистер Митчел насторожился.
- Вы считаете, что это нечто заслуживающее внимания?
- Несомненно. Все, что связано с работами профессора Браилова, заслуживает внимания.
- Да? Какого же черта вы молчите? Нужно связаться с этим Браиловым, или как его там, узнать подробности.
- Эмерсон писал ему.
- Ну и что же?
- Браилов ответил, что аппарат находится в стадии экспериментального исследования, что схема нуждается в уточнении. Вежливо отказал, так сказать. Русские очень насторожены в последнее время. Холодная война...
Эрл оборвал фразу на половине. Митчел не слушал его Он сидел, положив свои сильные руки на стол, растопырив чуть согнутые пальцы. Глаза сужены. Тонкие губы сжаты, крылья носа вздрагивают, под гладковыбритой кожей на щеках - волнистые желваки. "Как у бульдога, во время мертвой хватки", подумал Эрл. Он знал: такое лицо бывает у его патрона, когда тот обдумывает крупную деловую операцию. Лицо Геракла в самую напряженную минуту Лицо спринтера перед стартом.
Какое-то время в кабинете висела напряженная тишина.
- Послушайте, Эрл, - произнес Митчел. - Эмерсон произвел на меня впечатление делового человека. Что вы скажете, если мы организуем для него специальный научно-исследовательский институт? Мне импонирует массовое производство аппаратов, усыпляющих на расстоянии. Если Эмерсон возьмется за изыскания в этой области - я согласен Только одно условие: тайна целей и работ. Так и передайте ему.
Эмерсон, конечно, согласился.
Не прошло и месяца, как на живописном берегу океана, вдали от автострады Вашингтон-Ричмонд, среди чудом сохранившегося девственного букового леса, выросли первые корпуса. А еще через месяц бывший военный разведчик, руководитель бюро иностранной информации, Сэмюэль Фарли получил задание любыми путями раздобыть схему уникального генератора профессора Браилова, Джон Митчел не любит терять время попусту. Нечего изобретать изобретенное. Мы имеем все возможности открыть двери любой лаборатории. Не пускают в парадное? Можно войти с черного хода. Цель оправдывает средства.
4. ПРОФЕССОР ЭМЕРСОН ДОВОЛЕН
Профессор Альфред Эмерсон был человеком настойчивым, даже непреклонным в достижении своей цели. Недаром же он родился и вырос на Западе, в Колорадо, у восточного подножья длинного хребта Лесистых гор. Небольшой городок Грили славился смелыми мальчишками. Они лазили по скалам не хуже диких коз и знали все перевалы на двадцать миль вокруг.
Отец его, владелец угольных шахт, не выдержал конкуренции с крупными трестами и прогорел. Он попытался было поправить дела разработкой молибденовых, потом урановых руд, но это привело только к тому, что усадьба и все имущество были пущены с молотка.
Попрощавшись с женой и единственным сыном, отец уехал в Арканзас и занялся там скупкой земли у разорившихся фермеров. В течение нескольких лет Альфред и его мать ничего не слышали о нем. Мать умерла. Лишь спустя два года после ее смерти Альфред, тогда уже студент института, узнал от одного знакомого о трагическом конце отца: во время путешествия по каньону он переправлялся по большой воде на другой берег. В период половодья, водовороты в этих местах бывают особенно бурны и коварны, легкая лодка перевернулась. Спасти никого не удалось.
Да, старик Эмерсон не оставил своему сыну наследства. Зато он наградил его крепким здоровьем, стройными, не знающими усталости ногами, широкой грудью горца, острыми, как у ястреба, глазами и неисчерпаемой волей в борьбе за жизнь, В конце концов все это стоило куда больше тех нескольких тысяч долларов, которые могли бы остаться Альфреду, если бы дела отца шли успешнее, чем они шли.
Альфреду было нелегко учиться. И все же он закончил университет с золотой медалью. Увлекшись психологией, он делал неплохие успехи в этой области. Когда вблизи Доневера стали закладывать атомный реактор и представитель фирмы "Доу-Кемикал" обратился в университет с просьбой выделить ему несколько молодых ученых, которые согласились бы заняться изучением действия атомного излучения на человеческий организм, Эмерсон был рекомендован одним из первых.
Два года работы на атомном производстве улучшили его материальное положение. Он опубликовал несколько статей, но в последней имел неосторожность высказать серьезные опасения за состояние здоровья рабочих, обслуживающих атомное производство. Статья привлекла внимание, вызвала нежелательный шум в прессе. Ученый совет при концерне, правда, опроверг данные Эмерсона. Однако молодому, не в меру ретивому ученому пришлось оставить выгодную работу. Он согласился уйти "без шум", при условии, что ему будет предоставлена более или менее равноценная должность. К тому времени Эмерсон уже защитил докторскую диссертацию, и с его требованиями не могли не считаться. Он получил кафедру при университете в Вашингтоне. Теперь можно было целиком заняться изучением физиологии головного мозга.
Еще будучи студентом, Альфред Эмерсон заинтересовался физиологией сна. Его мечтой было найти лекарство, которое усыпляло бы наверняка, не оказывая вредного влияния на здоровье. Молодому ученому удалось создать несколько химических соединений барбитуровой кислоты, которые действовали значительно лучше имеющихся снотворных медикаментов. Понимая, что он не сможет найти абсолютно безвредное лекарство, Эмерсон оставил химию и занялся совершенствованием недавно изобретенных аппаратов для электросна. Ему повезло. Аппарат для электросна его конструкции выгодно отличался от других. Эмерсон получил патент, продал его фирме, входящей в концерн Джона Митчела. Этим дело и закончилось.
Существовавшие аппараты страдали одним и тем же недостатком: даже самые совершенные модели были контактными. Электроды приходилось накладывать на голову пациента. А это было в высшей степеяи неудобно. Идеальным был бы аппарат, действующий на расстоянии. Над конструкцией такого аппарата и работал в последнее время Эмерсон. Однако дело продвигалось медленно: эксперименты требовали больших средств, а психофизиологическая лаборатория не пользовалась вниманием администрации университета.
И вот... Нет, он родился под счастливой звездой. Сам электрический король Америки Джон Митчел согласился финансировать исследовательскую работу в этой области.
Сейчас, когда для Эмерсона строился специальный институт, когда появилась возможность, не считаясь со средствами, приобретать самую дорогую аппаратуру, взять к себе на службу инженеров-конструкторов,- он с головой окунулся в работу. А работать Эмерсон умел.
Альфред Эмерсон прекрасно сочетал в себе качества дельца и ученого. Впрочем, он не представлял исключения: время бескорыстного служения науке прошло. Жизнь жестока. Отношения обнажены до предела.
На пятом курсе института он написал интересную работу о влиянии люминала на кору головного мозга. Работа была проведена самостоятельно. Когда она появилась в печати под двумя подписями - профессора Хигла, руководителя кафедры, и его, Эмерсона, - Альфред возмутился. Он изорвал в клочья ставший сразу ненавистным журнал, стучал кулаками по столу и грозил пойти сейчас же и расквасить этому мерзавцу Хиглу его картофелеподобный нос. Товарищи едва удержали его от безумного шага. Позже он примирился с тем, что руководитель кафедры делил с ним лавры научных изысканий. Так делали все. И, в конце концов, разве такое положение лишено своеобразной справедливости? Разве изобретения инженеров, работающих на заводе, не присваивались предпринимателями? Почему же руководители кафедр должны поступать иначе?