Медленно, как бы преодолевая неимоверную тяжесть, все еще давящую на него и сковывающую, Харида произнес первые слова, обращенные к магарадже; «Ну, теперь ты веришь мне?»
Да, теперь уже нельзя было не верить. 40 дней сделали свое дело, и магарадже с его свитой и английскому офицеру Клоду Уайду ничего не оставалось, как признать победу йога.
Мы заимствовали это факт из книги известного швейцарского этнографа О. Штолля «Гипноз и внушение в психологии народов» (1904 г.). У нас нет оснований не доверять сообщению Штолля; вполне возможно, что он описал случай такого длительного и глубокого гипноза, который можно считать произвольно вызванной летаргией, приближающейся к анабиозу.
Рассмотрим последовательно, как происходила процедура погружения йога в «священный» сон, и тогда, как нам думается, роль гипноза обозначится сама собой.
За неделю до погружения в сон йог употребляет только молочную пищу. Затем в день засыпания тщательно промывает себе кишечник и с помощью длинной полотняной ленты, которую он несколько раз заглатывает и быстро вытягивает, очищает желудок. После этого ароматическими травами с воском закупоривает себе все отверстия, через которые в него могли бы попасть какие-нибудь твари.
В собраниях религиозных гимнов древней Индии — Ведах, созданных в эпоху разложения родового строя и образования жреческой касты брахманов, содержатся первые указания на формирование мистического мировоззрения, получившего в дальнейшем название системы йогов. Эта система предполагает, что в состоянии высшего сосредоточения душа теряет свою связь с бренным телом и вступает в единение с невидимыми силами, стоящими над природой и властвующими над ней.
Составитель одной из частей Яджурведы, называемой Катха-упанишада, воспевает йогу как единственный путь, который ведет к познанию первоосновы бытия, этой нематериальной субстанции, которую он именует Брахманом:
Это сосредоточение мысли, самопогружение в себя, в свой мир при максимальном отрыве от впечатлений окружающего мира, составляет краеугольный камень теории и практики йоги.
Известный современный индийский философ Дебипрасад Чаттопадхьяя в труде «Локаята Даршана» пишет, что «практика йоги, изложенная в «Йога сутре», представляет собой искусство сосредоточения, осуществления субъектом изменений в своем состоянии и полный уход сознания внутрь себя».
Но для того чтобы овладеть этим высшим искусством, требовалось предварительно овладеть умением проделывать целый ряд подготовительных упражнений и тела и души. Йог должен научиться в совершенстве владеть собой, всеми своими чувствами; под этим разумеется умение не поддаваться ни гневу, ни жалости, ни горю, ни радости…
Основным условием, позволяющим достигнуть такого состояния, считалось умение контролировать свое дыхание. Подобный произвольный контроль над дыханием способствует будто бы дальнейшему духовному совершенствованию и открывает путь к продлению жизни.
Нам трудно поставить эти явления в прямую связь: как так, задержка дыхания — и продление жизни? Скорее, наоборот! Но основателям системы йогов эта связь казалась сама собой разумеющейся, ведь они отождествляли дыхание с понятием о душе, о жизненной силе — «пране», некой надматериальной сущности, одухотворяющей и оживляющей тела людей, животных и даже растения. Пока в теле присутствует прана, оно живет, уходит прана — умирает. Дыхательные упражнения йоги называют «пранайама», что означает искусство сохранять жизненную силу.
У древнего комментатора Вед — Сушруты приводятся точные цифры величины выдоха при различных видах деятельности человека. Так, столб выдыхаемого воздуха при еде равен 20 пальцам, во сне — 16, при ходьбе — 24. Идеалом, к которому должен стремиться йог, считалось умение превозмочь необходимость выдоха в течение часа!