Для Токарского не составляла вопроса, достойного обсуждения, позиция последователей «животного магнетизма». Но вместе с тем он не принял слепо на веру ни одну из точек зрения, волновавших в то время умы противоборствующих школ — Бернгейма и Шарко.
На основании собственных наблюдений и опытов Токарский приходит к заключению, что каждая из них страдает односторонностью.
Один вопрос не вызывал у него никакого двойного толкования — тут все было совершенно определенно: гипноз при правильном его применении не может принести вреда больному. И в этом отношении русский психиатр категорически расходился с французским невропатологом. Взгляд на гипноз, как на проявление истерии и само по себе болезненное состояние, требующее к себе настороженного и недоверчивого отношения, был для него, врожденного психотерапевта, органически неприемлем.
Токарский прекрасно осознает трудность задачи проникнуть в существо психических явлений при гипнозе, ведь и знания о психике человека в обычном состоянии ограничены, отчего, по мнению Токарского, «наблюдатель делается невольной жертвой всякого рода предположений, аналогий и уподоблений. Пока психология не станет наукой более точной…».
А. А. Токарский был деятельным последователем идей И. М. Сеченова, ратовавшего за превращение психологии в точную науку. В этом направлении им было положено начало. Вместе со своим другом и единомышленником С. С. Корсаковым они на свои личные средства покупают необходимые для психологических исследований приборы и создают первую в Москве лабораторию экспериментальной психологии. Вместе они добиваются, чтобы физиологическая психология и гипнотерапия (лечение болезней с применением гипноза) стали одним из предметов в общем курсе обучения студентов медицинского факультета Московского университета, и Токарский первым в России читает этот курс.
Повсюду — в лекциях для студентов, в выступлениях на заседаниях Московского психологического общества, в докладах на международных психологических конгрессах— Токарский горячо, убежденно и последовательно борется за материализм в психологии, настаивая на том, что психологии пора уже вступить в ряды естественных наук, что и в этой области явлений природы основным методом исследования на место принятого доныне здесь метода чистого умозрения должен стать метод беспристрастного наблюдения и точного опыта.
В докладе о лечебном использовании гипноза Токарский с нескрываемой радостью провозгласил: отныне в этом вопросе нет места мистическим представлениям. Отважные исследователи вырвали гипноз из храмов, возведенных во славу несуществующих богов, и ввели в светлый храм науки. И хотя в истории гипноза не раз случалось, что ученые авторитеты его отвергали, всегда находились и такие, кто, невзирая на опасность быть осмеянными, терпеливо продолжали исследовать и применять на практике гипнотические явления. Рассказывая о той острой борьбе, в которой складывалось научное представление о гипнозе, и восставая против существующих, даже в среде врачей, предубеждений, Токарский заявил: «Смешно было бы думать, что гипнотизм вырос где-то сбоку, за дверьми храма науки, что это подкидыш, воспитанный невеждами. Можно только сказать, что невежды его достаточно понянчили и захватали своими руками».
Все содержание этого доклада, каждая его мысль были смелым и сильным ударом по наступавшей со всех сторон в те годы на науку реакции. Противостоя потоку захлестнувших так называемую образованную публику модных мистических увлечений, Токарский утверждал правду о гипнозе, добытую усилиями науки: «Там, где прежде были только непонятные манипуляции, которые одни составляли собой наследство предшествовавших поколений, манипуляции, окутанные покровом непонятных, захватывающих чрезвычайно широкое поле теорий, что создавало скорее какой-то религиозный культ, чем отрасль научного знания, там в настоящее время мы имеем ряд действий очень простых, освещенных внутренним смыслом. Если остается скрытой причина явлений, как и во множестве других вопросов, то ясна их взаимная зависимость.
Там, где искали действие мировых сил, мы имеем действие нервной системы, роль флюидов заступило внушение. Изучение внушения открыло необыкновенно могучее влияние психических воздействий, которое может быть без всякого преувеличения поставлено наряду с воздействиями факторов физических, и пользование психическими влияниями стало задачей врача, что и дало вопросу надлежащую простоту и законченность».
Итак, гипнотические явления все больше и больше становятся подвластны научному познанию, благодаря чему открывается возможность поставить их по-настоящему на службу людям. «Психическое влияние стало задачей врача» — эта мысль — душа доклада Токарского, ее он хочет довести до сознания и сердца своих коллег; ею он хочет увлечь и опытных практических врачей и медицинскую молодежь, которой он читает курс психотерапии и медицинской психологии.