На полученных кривых удалось обнаружить самый момент перехода гипноза в третью, наиболее глубокую стадию — сомнамбулизм. Он регистрируется в форме резкого — скачкообразного изменения уровня регистрируемой кривой в виде внезапно возникающей впадины, на глубине которой выявляется короткая серия частых (относительно записывающихся до и после этой впадины) пятисекундных колебаний. Явление это длится около двух минут и возникает точно в тот момент, когда испытуемый констатирует потерю самоконтроля (он обычно
217
выражает это словами: «Я словно отключился»). После этого характерного перепада кривой регистрация показывает специфический, весьма замедленный ритм СМКП, который авторы трактуют как явное свидетельство перехода мозга на новый, особый режим функционирования. И в самом деле: именно этот новый режим и связан с характерными внешними проявлениями глубокого гипноза: с чрезвычайной восприимчивостью к внушениям врача и полной потерей реакции на все другие воздействия со стороны, вплоть до невосприимчивости к сильным болевым раздражителям.
Итак, давние наблюдения гипнологов, свидетельствующие, что гипноз есть состояние, отличающееся собственными, т. е. только ему одному присущими, внешними и внутренними проявлениями, своими специфическими свойствами, подтвердились. Подтвердились наконец-то объективно. Механический, холодный, бесстрастный, не имеющий собственного мнения и потому не защищающий его (пусть часто и ненамеренно, незаметно для самого себя, как это свойственно человеку) прибор четко и ясно записал—есть такое состояние — гипноз, и у него есть свои, качественно отличающиеся от всех других состояний, особенности: характерный, выявляющийся в ощущениях гипнотизируемого переход в третью, наиболее глубокую форму этого состояния (испытуемый говорит в этих случаях о себе: «Почувствовал, что отключился»), характерный для этого перехода ритм сверхмедленной электрической активности мозга глубокозагипнотизированного человека. Чисто внутренние, внешне не констатируемые особенности гипноза способен зарегистрировать только прибор. А внешне для наблюдателя это состояние проявляется теми давно известными особенностями глубокого гипноза, которые всегда поражали (не перестают поражать и сегодня наблюдателей) своей парадоксальностью,— это полное отсутствие реакции на реальные физические раздражения и повышенная реакция — восприимчивость к словам гипнотизирующего, даже вовсе не соответствующим реальности (загипнотизированному подносят к носу ватку, смоченную нашатырным спиртом, а внушают, что он вдыхает запах розы); это возможность внушить поведение, соответствующее внушаемому возрасту, а не действительному возрасту испытуемого; это возможность выключить у загипнотизированного память о реально пережитых им событиях, о которых он только что оживленно рассказывал, и оживить у него воспоминания о
218
происшествиях и деталях впечатлений, о которых он давно забыл, и т. д. и т. п. Не будем повторяться, мы говорили обо всех этих так называемых «чудесах» гипноза в предыдущих главах книги. Нет, в понятие «частичного сна», в понятие «состояния, переходного между сном и бодрствованием», эти странные особенности не укладываются. И поэтому следует признать, что гипноз человека — состояние качественно другое, присущее только человеку и ничего тождественного ему в мире животных нет.
Если «частичный сон» животных можно объяснить процессами, совершающимися внутри мозга того животного, у которого это состояние развивается, то для понимания гипноза человека учета только тех процессов, которые протекают в психике человека и ограничены мозгом отдельного индивида, недостаточно. Глубокий гипноз человека — это процесс активного межиндиви- дуального взаимовлияния, и потому может найти свое истолкование лишь при внимательном изучении закономерностей этого взаимодействия. Напомним читателю. На всем протяжении процесса гипнотизации ярко выступает преобладающая значимость межиндивидуальных отношений — отношений человека к человеку (больного к врачу и врача к больному), отношений внутри группы людей и группы к человеку, проводящему гипнотизацию, и т. п. От стадии к стадии развивающегося состояния гипноза главный фактор этого межиндиви- дуального взаимодействия — словесное внушение — постепенно обретает все большую силу влияния на гипнотизируемого, тогда как все другие внешние раздражители (свет, шум, тепло, холод, неудобство положения тела) блекнут, отходят на все более дальний план. Когда же наступает самая глубокая стадия гипноза, эти последние уже полностью стираются, вовсе перестают восприниматься гипнотизируемым (он и говорит о себе «отключился»), И именно в этот момент (его как раз и зафиксировал прибор, регистрировавший СМКП) наиболее ярко выступает приоритетное влияние внушения — проводника межиндивидуального процесса. Словесное внушение, проводимое гипнотизирующим, обретает в этой стадии, как мы уже неоднократно говорили в разных местах этой книги, непреодолимое, чрезвычайное по силе влияние на загипнотизированного — на его психику, на его поведение, на весь его организм, все его телесные проявления. Многие из этих проявлений не поддаются сознательному контролю человека, а другой чело-