Поступки животных всегда, в конечном счете, направлены на более успешную саморепликацию. Поступки, диктуемые сознанием и мышлением, могут и уменьшать вероятность успешной саморепликации индивидуума, как уже говорилось. Пусть символически, но уменьшать. Человек, например, способен поделиться едой, даже будучи голодным, животные – не способны, даже будучи сытыми, что отмечают даже авторы вышеприведенного эксперимента с шимпанзе. И уже одно это делает неприемлемой эволюционную гипотезу появления разумности. Эгоистичность поступка, продиктованного сознанием – это выживание за счет других на макроуровне, а биохимическая «эгоистичность» безальтернативна и определяется только законами взаимодействия молекул, которые не зависят от сознания. Сознание дает возможность человеку оценить объективный характер своего поведения и поступить противоположно биохимической «подсказке», поэтому, кроме одинаково звучащего слова, биохомическая «эгоистичность» на микроуровне, т.е. генетическая запрограммированность, не имеет ничего общего с эгоистичным поведением в обществе.
Выходом из сложившейся ситуации двусмысленного словоупотребления и абсурдных выводов было бы добавление приставки «квази» ко всем словам, которые характеризуют поведение животных в чем-то внешне подобное поведению людей. Т.е. при описании общественного поведения животных вместо слова «альтруизм» должно употребляться слово «квазиальтруизм», вместо слова «доброта» - «квазидоброта», вместо слова «эгоизм» - «квазиэгоизм» и т.д. «Квази»-поведение животных - не является основой для поведения, определяемого разумностью. Обратное подобно предположению, что утреннее пробуждение петушиным кукареканьем – свидетельство врожденного стремления людей создать механический будильник!