Внешнее воздействие создает уникальную конфигурацию мышц и их напряжений в речевом аппарате – «декодирующую структуру», благодаря которой голосовыми связками уже формируется конкретный звук из беспорядочно флюктуирующего потока воздуха. (Уникальная конфигурация мышц – фильтр, т.е. «декодирующая структура»).
Череда звуков, рожденная последовательно образующимися конфигурациями мышц, складывается в конкретное слово (из практически бесконечного разнообразия звуков, слов и языков, на которые способны голосовые связки). (Череда звуков рождает осмысленное слово - череда декодированных сигналов рождает сложное понятие).
Мышечная память может приводить к образованию уникальной конфигурации мышц и их напряжений уже в отсутствии внешнего радражителя, а, следовательно, и к генерации осмысленного звука. (Мышечная память – аналог сохраняющихся фильтров, т.е. памяти в принятом смысле).
Таким образом, источником осмысленной речи является система, состоящая из наследуемоего источника любых звуков - речевого аппарата, и ненаследуемых «декодирующих мышечных структур». Несмотря на отдаленность приведенной параллели, сразу можно продолжить аналогию с некоторыми наблюдаемыми свойствами разумности, отмеченными выше:
Отсутствие наследуемой разумности отсутствие наследуемой связной речи и родного языка.
Необходимость разумности окружающих для появления разумности у младенца необходимость осмысленного языка у окружающих для формирования осмысленной речи новорожденного.
Ограниченность периода в детстве, когда системы мозга лабильны и способны к формированию нейронных декодирующих структур ограниченный период в детстве, когда мышцы речевого аппарата способны образовывать практически любые структуры и обеспечить появление осмысленной речи.
Появление в мышлении только тех представлений и понятиий, которые есть у окружающих людей или соответствуют конкретному природному окружению появление только той системы звуков и только того языка, которым владеют окружающие люди.
Формирование в мышлении таких базовых понятий, которые впоследствии уже не могут быть уничтожены, каким бы ни был предмет мышления (это свойство мышления было названо интеллектуальным импринтингом) появление только таких устойчивых базовых интонаций, которые образуют уже неуничтожаемый акцент (общее в формировании мышечных структур) каким бы языком в будущем человек ни овладел.
Стереотипность мышления большинства людей, т.е. использование разумностью одинаковых смысловых блоков, привычных понятий и предметных ассоциаций стереотипность правил построения фраз, семантических сочетаний, речевых ассоциаций в языке. И т.д.
Аргументом в пользу предложенной схемы является и то, что она не предполагает причинных цепей бесконечной длины или тупиковой «закольцованности», которые невозможно сделать конечными или разорвать, не предположив в них какой-то мистической и сверхъестественной силы.
Все вышесказанное может принципиально объяснить появление в мозгу осмысленных сигналов, соответствующих любым внешним явлениям и образующих связанные последовательности, образы и т.д., но на вопрос что же дальше происходит с этими сигналами – ответа нет. Без восприятия речь останется безадресной, «вещью в себе», потому что никем не сможет быть воспринятой. Помочь может дальнейшая аналогия с этапом восприятия речи, когда наполненная смыслом последовательность звуков становится достоянием слушающего человека, благодаря слуховым рецепторам.
СЕНСОРНЫЙ ПРИНЦИП СОЗНАНИЯ
В последней фразе предшествующего раздела и заключена аналогия с гипотезой о сенсорном принципе сознания, суть которого сводится к утверждению, что «сознание – это специфическое чувство, ощущение», возникающее в особых рецепторах разумности под действием декодированных сигналов от генератора чистого шума. Одно ощущение = мысли о еде, другое ощущение = мысль об учебе, третье ощущение = мысль о свидании и т.д., подобно тому, как в слуховых рецепторах возникают разные ощущения от разных звуков. Сознание было всегда ошибочно выделено из всех других сенсорных систем организма, ему приписывалась особая уникальность и загадочность, а оно оказывается просто «физическим ощущением», подобным всем другим привычным чувствам человека! Несколько иначе образующееся и проявляющееся, но принципиально такое же, как все остальные. Несмотря на принципиальную простоту этого утверждения, автор чувствует непреодолимую трудность в возможности донести собственную догадку до сознания читателей, используя адекватную догадке терминологию, ...потому что этой терминологии нет! Ни в одном языке нет слов и понятий, отождествляющих или связывающих слова «сознание» и «чувство-ощущение». Тем не менее, ничего не остается, кроме повторения, что в определении: «сознание - это ощущение», слово «ощущение» употребляется в точности в том же смысле, какой оно имеет в приложении к традиционным органам чувств. Т.о. у человека не пять, а ШЕСТЬ органов чувств: зрение, слух, осязание, обоняние, вкус и ...сознание! Причем слово «сознание» можно заменить словами разумность, мышление, самосознание и т.д. – сути сенсорного принципа разумности это не поменяет. Т.е. сознание – это чувство, ощущение, порождаемое результирующим сигналом от внутреннего генератора, природно присущего организму, декодированного фильтрами, возникшими под влиянием внешних раздражителей, и регистрируемого затем «рецепторами разумности».