— Просто заплати. Можешь тогда считать свои обязательства по отношению ко мне исполненными. Честно. Больше ничего для меня делать не надо.
Он сжал кулак, и Лера с тревогой увидела, как побелели сбитые костяшки на пальцах. Глаза его совсем потемнели от гнева — он явно не привык к непослушанию. Девушка на миг ощутила злорадство: «Я не часть твоей армии, солдатами своими командуй, не мной!»
— Если она так хочет умереть, предоставь ей эту возможность, — посоветовала Дина-Сова злыми, пухлыми губами.
Эти ядовитые слова упали последней каплей на чашу весов и кардинально изменили ситуацию. Больше Лере не хотелось испариться отсюда. Скорее, наоборот. Она заглотила в себя брошенный вызов, как питон глупого кролика.
— Вообще-то я не планирую умирать в ближайшее время. Спасибо, что согласилась меня защищать, — обратилась она к шатенке, и тут же перевела взгляд на Альфу, — Я останусь здесь столько, сколько понадобится.
— Вот и умница, — пробормотал Альфа. Межбровная морщинка разгладилась, он успокоился, и продолжил завтракать, как ни в чем ни бывало. Теперь у этих двоих снова появилась общая тема, в которой Лера ничего не понимала. Они обсуждали, какую технику лучше использовать при защите, какая сигнализация стоит в доме, и как связаться друг с другом в случае возникновения проблем.
Лера ощутила себя дорогим и очень хрупким музейным экспонатом, который необходимо оберегать от вандалов. Интересоваться при этом мнением самого экспоната совершенно не требуется.
Она еле-еле доела вторую оладушку, выпила кофе, хлебнула воды и, едва открыла посудомойку, чтобы сложить туда грязную после себя посуду, как ее остановил Альфа:
— Не стоит. Здесь есть люди, которым хорошо платят за уборку.
— Но я помочь хочу, мне не трудно…
— Нет, — он холодно качнул головой. — Не мешай другим выполнять их работу.
Как обидно прозвучали эти слова! Будто Лера — ни на что не годная, кроме как мешать другим и висеть обузой на чужих шеях.
Девушка молча кивнула, с трудом сдерживая слезы, и помчалась в спальню, в которой она провела ночь. Сейчас она закроется в ванной и выплачет свой стресс, весь до последней слезинки!
Но стоило ей забежать в комнату, как она поняла, что уединиться здесь не получится. Вера Анатольевна орудовала тут шумным, навороченным пылесосом. Дверь в ванную была открыта, на кафельном полу расположились ведро с водой и швабра. Женщина рассеянно улыбнулась Лере и спокойно продолжила уборку.
Девушка натянула в ответ кривую улыбку, и бросилась по коридору в поисках выхода. Она металась по дому, как угорелая, ей необходимо было срочно найти подходящее место, чтобы побыть одной, поплакать, помолчать и прийти в себя. Укромного закутка не находилось. То на комнаты без дверей натыкалась, то на закрытые двери.
На одном из коридорных поворотов она случайно врезалась в мужчину. Оторопев в первый миг, они молча разглядывали друг друга. Мужчина был среднего роста, крепко сбитый, с высокими скулами и смеющимися, серыми глазами. Он бесцеремонно схватил ее за плечи и выразительно произнес:
— Нихенасе! Что за красавицы тут бегают! Надо почаще ночевать у Альфы!
— Дистанцию соблюдай! — раздался рык за спиной у Валерии.
Она вздрогнула и оглянулась. Альфа! Разумеется, кто же еще может в два слова вложить столько непререкаемой, вибрирующей силы!
Чужие пальцы послушно соскочили с обнаженных плеч.
— Я не знал, что она твоя…
— Тема закрыта, — перебил его хозяин дома, взглянул на часы и добавил, — Через час встречаемся в кабинете.
— Принято, — и обладатель уже не смеющихся, серых глаз оперативно ретировался из коридора.
Как только они остались вдвоем, Лера преодолела желание исчезнуть из вида, глупо метаться по закуткам большого дома и спросила:
— Где я могу побыть одна?
Альфа протянул ей руку, и она, как заколдованная, вложила в его теплую ладонь свои дрожащие пальцы. Он нежно сжал их своими, никуда не торопясь.
— Какой превосходный средневековый обычай — целовать кончики пальцев своей дамы, — он небрежно наклонился и поцеловал ей чувствительный и все еще чуть вспухший кончик мизинца, неотрывно при этом наблюдая за ее глазами, от чего тело пронзил двойной разряд желания, а из губ врывался неожиданный вздох. Взгляд поплыл, растворился в его темных глазах, и она разозлилась на свою реакцию.
— Превосходный обычай, но глупый, — резко заявила девушка.
— Глупый?
— К чему дразнить себя и свою даму, когда дама не претендует на изыски? — она вырвала свою руку и отвернулась. — Так ты покажешь мне место, где можно уединиться?