По счастливому стечению обстоятельств в самом «Гиппократовом сборнике» существует отрывок, где сторонник философской медицины в очень близких выражениях подтверждает методологическое требование, изложенное автором «Древней медицины». Речь идет о заявлении автора «Режима»:
«Я говорю, что тот, кто имеет намерение написать правильный трактат о режиме человека, должен сначала узнать и распознать природу всего человека: знать, из каких элементов он был образован в начале, и распознать, какие части над ним господствовали, так как если он не знает своего первоначального сложения, он будет неспособен узнать, что происходит под воздействием этих составных элементов. Если он не знает, что господствует в его теле, он будет неспособен назначить то, что полезно человеку».
Совпадение не обязательно объясняется прямым отношением между двумя трактатами, в любом случае оно свидетельствует о точном пересказе автором «Древней медицины» тезисов своих противников.
Тезисам противников автор противопоставляет собственную позицию. Это крутой поворот, сделанный с помощью простой инверсии слов. На его взгляд, не медицина нуждается в предварительном знании человеческой природы, а наоборот, правильно понятая медицина есть источник знаний природы человека:
«Я считаю, что для обладания некоторыми точными знаниями о природе человека, не существует никакого другого источника, кроме медицины. И это знание вполне возможно приобрести, если правильно постичь медицину во всем объеме… Ибо вот, что мне кажется необходимым знать врачу о природе и прилагать все силы, чтобы узнать, если он намеревается выполнить свою задачу: что такое человек по отношению к остальному, что принадлежит к его образу жизни, что случится с каждым вследствие каждой вещи, а не только так: «Сыр — плохая пища, потому что он вызывает болезнь у того, кто его съел», но какую болезнь он вызывает, по какой причине и какая из субстанций, содержащихся в человеке, та, которой он не соответствует».
Простая инверсия исходных данных проблемы влечет за собой значительное изменение в методе познания и в статусе медицины. Врач не должен пытаться воссоздать человека из нескольких первичных элементов, как художник изображает человека несколькими красками. Он должен поставить себе задачу наблюдать различные реакции человеческого тела на различные воздействия режима (пища, напитки, физические упражнения). Благодаря изучению этих воздействий и реакций врач определяет различные категории человеческой природы. Отныне медицина получает новый статус: она больше не следует слепо за философской антропологией, она становится наукой о человеке.
Вторая атака на философскую медицину предпринята в начале трактата «Природа человека». Его автор Полибий, ученик и зять Гиппократа, с первой фразы энергично набрасывается на тех, кто рассуждает о человеческой природе вне пределов медицины:
«Тот, кто имеет привычку выслушивать рассказы о человеческой природе, которые выходят за пределы строгой области медицины, не заинтересуется данными рассуждениями. Ибо я никоим образом не заявляю, что человек — это воздух, огонь, вода, земля или любая другая субстанция, присутствие которой в человеке неочевидно. Я оставлю такие заявления тому, кому угодно их высказывать».
Проблематика вначале аналогична проблематике «Древней медицины». Полибий отвергает всякое знание человеческой природы, источник которого не имел бы отношения к медицине. Примеры, которые он выбирает, ясно указывают, что он имеет в виду философские концепции человеческой природы, исходящие из космологии.
Далее критика идет разными путями, поскольку Полибий ограничивает свою полемику монистическими философами, то есть теми, кто сводит все к единственной первопричине. Он использует разнообразие их теорий, чтобы с юмором их уничтожить, а пальму первенства он отдает самому знаменитому из них, монисту Мелиссу Самосскому, кого позже Исократ назовет образцовым примером этого философского выбора. Этот ученик Парменида считал, что единственным элементом не были ни воздух, ни огонь, ни земля, ни вода. Иными словами, его принцип был еще менее ясным, чем у других монистов! Затем Полибий переходит к критике врачей, которые считают, что человек состоит из единственной жидкости. Он хочет сказать, что человеческая природа образована из четырех жидкостей: крови, флегмы, желтой и черной желчи.