Уже расчесанная, в аккуратной, тщательно выглаженной одежде, белой рубахе, светло-зеленой мантии и тяжелой темно-зеленой юбке. Ее холодные зеленые глаза мерцали загадочным огнем, на ногах надеты лакированные, почти как столичные, на манерном массивном каблуке, сапожки, на руках кожаные перчатки, тесненный листьями и гроздьями похожих на виноград плодов, а на плечах толстый полосатый черно-бело-зеленый платок.
- Так быстро! - изумился даже не успевший толком отпить из своего фужер и размочить в нем черствый пряник, доктор.
- Зачем задерживаться-то? - широко улыбнулась, зарумянилась, спросила его Ева.
Следом за Евой в кухню вошла Хельга Тралле. Маленькая женщина в необычайно аккуратной одежде и с застывшим, как на картине, лицом. Внимательный взгляд ее глаз стремительно обежал кухню и остановился на Вертуре, отчего детективу стало как-то не по себе.
- Вольно - только и сказала она, тут же вскочившим со своих мест, поклонившимся ей коллегам - Марк, я полагаю, что вам не надо лишний раз напоминать о том, что фестиваль для лейтенанта полиции Гирты это часть вашей службы, а не развлечение? Что даже если Валентин дал вам отгул на эти дни, вы по-прежнему при исполнении и вам следует воздержаться от всяких глупостей и безрассудств, которые вам захочется совершить по пьяной голове.
Вертура с готовностью кивнул.
- Леди Тралле, я прослежу... - внезапно попыталась вступиться за детектива, вышла вперед встревоженная Мариса, но хозяйка сделала властный жест рукой, приказывая прекратить.
- Анна, тебя касается тоже. Ты знаешь свои обязанности и должностные инструкции.
- Я вас поняла, моя леди - тут же притихла, с поклоном ответила Мариса.
Хельга Тралле отвернулась от нее, подошла к столу и обратилась к доктору.
- Как ваша монография, Густав?
- Все просто великолепно! - стал серьезным, важно и гордо ответил он, кивнул на коллег - собираю материал. Когда вернусь домой и отойду от всего этого, обязательно вышлю вам копию с личной благодарностью за содействие в моем научном исследовании! Тут не то, что в цивилизованном мире, все искренне, открыто, без притворств и ужимок! Как есть, как было с сотворения мира!
- Хорошо - кивнула ему Хельга Тралле и снова обвела всех внимательным холодным взглядом - Ева, сообщи мэтру Форнолле, что я подойду к пяти часам к Собору. И передай ему мой отчет. Подожди меня у сэра Вильмонта. После ты тоже свободна. Эдмон. Этот пакет следует доставить по указанному адресу. Вот инструкция.
- Да, моя леди! - со счастливой готовностью кивнула Ева.
- Понятно - совершенно серьезно ответил Даскин.
Хозяйка коротко кивнула им и также бесшумно как вошла, вышла из кухни.
- Да. Шпионы Гирты, прямо название для книги - допивая свое вино, когда хлопнула дверь кабинета куратора полиции, покачал головой, высказался детектив.
- Это только вы тут у нас шпион - строго уточнила, блеснула холодными глазами Ева - а мы полиция Гирты.
- Не будь занудой, никто замуж не возьмет! - нахмурилась, бросила сестре Мариса и потянулась за бутылкой с вином, но Ева была быстрее, снова не дала ей налить себе.
- Поборись-ка со мной! - засмеялся Даскин, обхватил Еву со спины и потянул к себе на колени, чем вызвал у нее веселый игривый смех - все, вы все надоели! Пойдемте уже!
- Будем опять смотреть на порку и пить весь день? - с сомнением спросил у Марисы детектив - или у тебя какие иные должностные инструкции и поручения?
- Тебе о них знать не положено! - с вызовом ответила она, злорадно улыбнулась и, вырвав из его рук фужер с вином, залпом, пока не отобрала Ева, выпила.
- Анна у нас одевается безликим палачом и рубит головы! - сидя у Даскина на коленях, откидываясь на него спиной, зловеще засмеялась Ева.
- Палачом в маске что ли? Тем самым, который на площади всех порет? - переспросил доктор.
- Ага - ответила она, с размаху садясь обратно Даскину на колени. Вытянув ноги, придавила его всем весом так, что, судя по виду, он был совсем не рад ее действиям.
- Ну надо же! - со счастливым видом залпом допил свое вино доктор и стукнул по столу пустым фужером - ну вот! Теперь я готов на все, ведите!
Вертура задумчиво оглядел коллег. Слова Хельги Тралле, настроение Марисы и вроде как веселые, но несколько натянутые, перемежающиеся внимательными, ничуть не смешными взглядами шутки и поведение сослуживцев насторожили детектива.
Когда они покинули квартиру куратора полиции Гирты, лифт все еще стоял между четвертым и пятым этажом и, проходя мимо него, Мариса подхватила длинные полы своей мантии и юбки, со всей силы застучала в двери сапогом, звонко и яростно закричала на всю лестницу.
- Чтоб вы там языками подавились! Малолетки влюбленные сопливые! - и, гордо и презрительно вскинув голову, зашагала дальше вниз.
Они вышли на улицу и теперь медленно двигались в потоке людей к мосту. Даскин и Ева держались за руки, шли позади. Доктор Сакс бесконечно говорил, рассказывал о какой-то ерунде, Вертура рассеянно слушал его, для поддержания беседы вяло кивал в ответ.
- Пойдемте на рыночную площадь! - внезапно спохватился доктор - я смотрел списки, там будут выступать с граммофоном и новой пластинкой группы 'Профессор', а еще всякие дрессированные клоуны и прочие циркачи...
- Циркачей у нас у самих, в руководстве и ратуше каждый через один, что на них смотреть-то? - грубо бросила ему Мариса, уже изрядно утомленная его сбивчивым бестолковым треском.
- Напьемся и будем смеяться над чужими пьяными чудачествами! - держа под локоть Еву, нашелся, ответил ей Даскин - и сегодня снова будет порка. Порку любят все!
- Вот это счастье-то! - глумился доктор - вот развлечения в Гирте: напиться, набезобразничать, а потом радоваться, что порют не тебя, а других!
- А потом попасться нашей доблестной полиции и самому схватить плетей! - вставил сове слово Даскин - Густав, вы обещали нас угостить!
Они прошли мимо ворот комендатуры, миновали арку под башней перед мостом, где у заставы все также бойко шла торговля и гудела веселая толпа, наблюдая каких-то артистов со шляпой, барабаном плащом и битыми бутылками по которым они ходили босиком, перешли на южный берег Керны. Колонна пехоты и обоз уже давно прошли, и дорога к центру Гирты была открыта. Теперь туда же плотной колонной тянулся и народ. На перекрестке проспекта Булле и Рыцарей стоял палисад, нес вахту патруль. Пешие сержанты и дружинники с лиловыми бантами поверх бригандин и кирас важно постукивали по мостовой древками пик и алебард прогуливались взад-вперед по проспекту, вели беседы с коллегами из полиции, дымно курили. Жандармы важно разъезжали на конях в толпе, разворачивали от центральных улиц и проспектов экипажи и верховых, пропускали только должностных лиц, сотрудников фельдъегерской службы, знакомых и друзей. Доезжая до застав, горожане и приезжие с недовольством покидали свои повозки, отправляли их со слугами домой или оставляли под присмотром тех знакомых и друзей, кому было все равно где пить: на рыночной площади или на улице в бричке, брали свои бутылки и корзинки с закусками, подхватывали на руки маленьких детей и веселыми толпами поднимались по проспекту на холм к герцогскому дворцу, где вот-вот должно было начаться открытие фестиваля Гирты.
Пройдя большой и нарядный, во весь квартал, дом у моста, полицейские из отдела Нераскрытых Дел тоже вышли на проспект Булле и, влившись в веселый и шумный людской поток, вместе с другими гуляющими, медленно зашагали наверх по склону холма, к алой арке ратуши, через которую люди выходили на площадь к Собору Последних Дней.
Ветер дул вдоль высоких и темных фасадов домов, колыхал флаги и вымпелы с символикой герцогства, которые богатые жители центральных кварталов обязаны были вывешивать по праздникам в окна своих квартир. Торговцы с лотками стояли у арок подъездов, продавали все - от мелких железных изделий - ножей и фонариков, до горячих бутербродов, трещоток, флажков, глиняных свистулек в виде кошечек и дракончиков, которым полагалось дуть под хвост и наполненных дешевым вином или самогоном фляжек с грубо нарисованными на черном фоне лиловыми и синими змеями или просто тремя полосами лиловой, багровой и черной - флагом герцогства.
Впереди шагала какая-то веселая шумная компания, и увлеченный происходящим вокруг детектив не сразу распознал в них студентов, с которыми они с Марисой напились в день когда принц Ральф вернулся из своего путешествия. Медленно перемещаясь в толпе в сторону центра города, школяры грозно переругивались, размахивали руками, весело смеялись, вели свои полупьяные и при этом заумные беседы и перегородив своей большой ватагой едва ли не половину проспекта всячески тормозили движение.