- Бориса Дорса? - машинально, уточнил детектив.
- Да, племянника нашего владыки Дезмонда - веско кивнул рыцарь - говорят о нем разное, правда больше плохого чем хорошего. Вы же знакомы с ним?
По его внимательному, прищуренному взгляду было видно, что он ждет дальнейшего развития беседы, но Вертура вовремя спохватился что даже несмотря на усталость, надо быть настороже, но идти на попятную уже бесполезно, ответил неопределенное 'Ага, виделись в Мильде' и прикусил язык. Фанкиль же вроде как удовлетворился этим ответом, воздержался от продолжения беседы, но при этом принял такой вид, как будто уже сделал для себя какие-то немаловажные выводы.
К мельнице приехали уже далеко за полдень. Поднимались по серпантину дороги, изнывая от не по-северному тяжелой жары. Даже дующий над полями с моря ветер не развеивал стоящую над полями и лесом духоту, по счастью слепни, что поднимались из придорожной канавы, проложенной вдоль тракта, вились вокруг людей и лошадей, остались далеко внизу и позади.
- До Гирты почти двадцать километров - махнул назад рукой Фанкиль - а до моря всего десять.
Протолкнувшись между заполнивших всю тесную, огороженную каменным забором из обломков скалы площадку на вершине телег, они остановились у самого края каменного обрыва. Над головами возвышалась белая громада мельницы. С мерным скрипом вращались, хлопали парусами, крылья. Ветер сносил ржание лошадей и скрип колес. У ворот, ведущих внутрь башни, собралась очередь на помол муки. По всей площадке стояли шумные разговоры, веселая деревенская ругань и крики.
Вертура огляделся: далеко на западе серо-синей каймой светлело море. С севера, откуда они приехали, оставшуюся далеко позади и, казалось бы где-то внизу, подернутую серым туманом дымов многочисленных печей Гирту, накрывала пасмурная тень дождливой пелены. Наверное где-то там, за городом, за рекой, за холмами, сталелитейными цехами, шахтами и карьерами, сейчас шел принесенный утренним ветром тяжелый и прохладный июльский ливень. К востоку от мельницы, за полем и серыми стенами монастыря внизу, горбатыми изгибами поднимались над горизонтом холмы. На их склонах и вершинах, черной непроходимой и мрачной стеной стоял лес.
Дав Вертуре некоторое время насладиться видом раскинувшихся вокруг Мельницы угодий, садов и деревень, Фанкиль развернул коня, направил его к спуску вниз. Так, какое-то время они ехали на восток. Миновали поселок и монастырь, который видели с холма, полюбовались на монахов, что трудились на опушке, ловко обтесывали бревна и грузили их в телегу, и въехали в густые заросли молодых деревьев.
- Вот он, наш Лес - весело объяснил детективу, продемонстрировал ладонью вокруг себя, представил как старого знакомого, Фанкиль, прибавил со слабо скрываемым намеком - место добычи для тех, кто живет честно.
И вправду, то там, то тут стучали топоры, пела дудка пастуха. Откуда-то из зарослей доносилось сытое довольное хрюканье пасущихся, подъедающих подлесок свиней. Бодро стрекотали кузнечики, скрипя колесами, навстречу полицейским в сторону тракта еле ползла загруженная огромной копной листьев и порубленных веток телега.
У заболоченного пруда на полицейских снова налетели слепни.
Дорога поднималась по склону холма. Вокруг высились громадные и черные ели, из толстого покрова сухой хвои и мха торчали серые куски гранита. Так ехали еще минут двадцать, пока Фанкиль не остановил коня на живописном склоне, где-то неподалеку от вершины.
- Здесь - сказал он, спешился и, похлопав лошадь по шее, отпуская ее пастись, подстелил плащ, сел на обломок скалы, достал трубку и табак, уставился перед собой, словно любуясь открывающейся внизу перспективой. Вертура сел напротив рыцаря, тоже достал курить. Ударил спичкой о камень, но она только тихо пыхнула, но не загорелась, тоже самое случилось и на второй раз. После третьей неудачной попытки, Фанкиль, что все это время молча сидел, смотрел на Вертуру внимательно и казалось бы насмешливо, не пытаясь зажечь огонь, держал трубку в руке, наконец картинно-снисходительно улыбнулся, достал из поясной сумки темную аптечную бутылочку с какой-то жидкостью, а когда лейтенант Турко принес наломанного лапника и разложил костер, посыпал на него порошка и полил сверху, отчего ветки сами собой загорелись. Достал из поясной сумки флягу, взял из костра горящую веточку и неторопливо прикурил.
Не имея никаких внятных инструкций, зачем они здесь и по какому делу, Вертура пожал плечами и, подстелив плащ, подсел к костру. Облокотившись спиной о какой-то камень, что углом неприятно впивался в плечо, уставился в огонь.
- Итак - внезапно, как только детектив расслабился, строго обратился к нему Фанкиль. Костер разгорался, язычки пламени с треском плясали над ветвями, которые лейтенант Турко, сидя рядом на корточках, бросал в него, предварительно ломая через колено.
- Марк Вертура - страшно сверкнул глазами, внезапно сухо и жестко обратился к детективу Фанкиль - а теперь расскажите нам, зачем вы здесь.
Вертуре стало неприятно. Ему как-то сразу вспомнились те многочисленные истории и рассказы про Гирту, ее коварного Герцога и вероломных, жестоких рыцарей, что как веселые и глупые анекдоты, насмехаясь над далекими северными соседями, рассказывали в Мильде и которые, уже дополненные страшными подробностями и именами, он неоднократно слышал в пути. Тогда это были всего лишь сплетни и слухи, какими пугают попутчиков, пересказывают вечером за кружкой в гостиницах, но сейчас, вспоминая их, ему отчего-то внезапно подумалось, что вдруг это все правда и его привезли сюда как шпиона и сейчас, вдали от цивилизации, от человеческого жилья, без всякого предупреждения начнут бить, будут допрашивать, а потом убьют и даже если его потом найдут и опознают, вряд ли кто-то сумеет разгадать, как это так получилось что детектив Марк Вертура из Мильды оказался в трех десятках километров от города в лесной глуши и какие налетчики или бандиты с большой дороги расправились с ним.
Солнце уже клонилось к закату. Отсюда, со склона холма, открывался приятный, но ничуть не утешительный вид: поля, далекая-далекая белая точка мельницы и шпиль колокольни монастыря внизу, над деревьями, левее, в той стороне, откуда они с полицейскими приехали. Лесорубы, свинопасы и углежоги остались далеко позади, у подножья холмов, на опушке леса. И сколько Вертура, ища надежды на спасение, не прислушивался, вокруг не было слышно ни ударов топоров, ни человеческой речи, ни пил. Только где-то рядом, в ветвях, беззаботно свистела какая-то лесная птичка. Кроме детектива и полицейских поблизости не было ни души.
- Вот - потянулся было к своей поясной планшетной сумке, начал разъяснять Вертура, но Фанкиль строго поднял указательный палец вверх.
- Своими словами. Придумать и записать я тоже умею.
От этих слов, от этого тихого, вкрадчивого, но не предвещающего ничего хорошего тона, Вертуре стало совсем не по себе.
Лейтенант в это время отошел в сторону и начал рубить топором какое-то деревце. Его резкие удары и шумное вздрагивание хвои навевали совсем дурные мысли. Фанкиль откинулся на камне, выразительно посмотрел на Вертуру ожидая ответа.
- Если вы хотите знать, шпион я или нет... - как можно более спокойно ответил детектив, стараясь собрать воедино разбегающиеся во все стороны мысли - впрочем, под пыткой сознаются в любом злодействе, вы же из Ордена? Должны знать это. Да, я понимаю, что недавно была война и тут меня присылают к вам, в полицию с поручением помочь в расследовании каких-то ваших убийств. Да, я сам был озадачен этим назначением. Во Втором отделе полиции Мильды я служу на должности следователя. Моя работа это протоколы и сбор улик. Я даже почти не занимаюсь дознанием и арестами, и полагаю, вчера вы видели мои сопроводительные письма... Они подписаны именем некой Хельги Тралле, это же ваш начальник, куратор полиции?
- Они поддельные - хищно улыбнулся, заверил его Фанкиль.
Вертура замер, насторожился. Его рука сжалась в кулак, готовая выхватить меч. Но за его спиной хрустнула ветка. Лейтенант тихо подошел к нему сзади и теперь стоял рядом с топором наперевес.
- Ну и что будем делать? - утонил Фанкиль.
- Так... - поднял руки ладонями вверх детектив - давайте разберемся. Я приезжаю сюда по поддельным путевым бумагам, чтобы поступить в какой-то непонятный отдел полиции, который занимается нераскрытыми делами, чтобы в качестве консультанта помочь вам в каком-то вашем деле с которым вы не можете справиться сами, как будто в Гирте нету своих полицейских. И вы теперь мните меня шпионом. Верно?