- Мастер Динтра изволил пошутить.
- Когда он был серьезен, тогда в Басоре, небо и земля горели - кивнул старый лорд - у каждого свое служение. Рин, давайте чаю и подумаем, как нам аккуратнее оформить все это дело.
- А Марка приставить к повышению?
- Разумеется пока нет - ответил старый лорд - формально он не справился с расследованием массовых убийств и поимкой Зверя, так что если он не предоставит аттестата, или письменных благодарностей, никаких наград и повышений. Назначьте ему две недели выходных и небольшую премию.
***
Вокруг было белым-бело от лежащего повсюду мокрого, необычайно белого и чистого снега. Темнели черные, голые ветви деревьев, высаженных аккуратными рядами вдоль железнодорожных путей. На них сидели галки, надувшись, глядели на платформу и прохаживающихся по ним в ожидании поезда пассажиров. Над лесополосой, светлел, упирался в небо белый, свежевыкрашенный шпиль колокольни, стоящей на краю поселка городского типа церкви.
В зале ожидания, просторном помещении с высоким арочным потолком было светло. Шумел обогреватель. За высокими окнами стояло пасмурное зимнее небо, от буфета тянуло подгоревшими сдобными булочками и кофе с молоком, который наливали в белые фарфоровые чашечки из большого пузатого электросамовара что стоял на тумбочке между кассой и полупустой стеклянной витриной. На кухне в соседнем зале гремели о железную мойку ложки, слышалось шипение бьющей под напором из крана воды. Где-то на путях назойливо звенел семафор, предупреждая, что приближается состав или маневровый локомотив. Бородатый художник Гармазон сидел, привалившись боком к широкому подоконнику, откинув с головы капюшон плаща, оправлял колючий шарф, которым он укутал от сквозняка шею, требовательно, по десятому разу, пересматривал рисунки и эскизы. Поясная планшетная сумка, войлочный колпачок с меховой оторочкой и меч в ножнах в творческом беспорядке по привычке лежали перед ним на столе. Тут же стояли такие непривычные после фужеров Гирты чашечки кофе и просторная тарелка с давно остывшим, приправленным чесноком и сыром крепко зажаренным, по просьбе художника почти что до гари, как он привык за эти недели, черным хлебом.
- Вот, я еще перерисовал вчера вечером - продемонстрировал он Элле картинку с Марисой и Вертурой на мосту - потом дорисую еще несколько, есть идеи.
- Да, обработаем их. Тут на целую иллюстрированную новеллу... - устало согласилась она, придирчиво разглядывая рисунки, один за другим вынимая их из планшета, проводя по ним своей прозрачной пластинкой.
- Не выкладывай пока, и главное без тупых комментов - предупредил художник. Быстро глянул на часы на стене, начал собирать, складывать обратно в сумку картинки.
Здесь были все его работы, сделанные в Гирте: и мистерия в библиотеке, где все сидели вокруг принцессы Вероники и барон Визра с Майей Гранне под соснами на вершине скалы, и Борис Дорс с Вертурой с охапкой люпинов, и Эмилия Прицци в окружении щупалец и горящая ратуша и ипсомобиль министра Динтры. И полицейская комендатура и подземная железная дорога и казнь мужеложцев, и раненые, но веселые рыцари - лейтенант Манко, князь Мунзе и сэр Порре. И барон Марк Тинвег со своей молодой женой и сидящим на плечах сынишкой. И турнир, и смерть генерала, и маски, и мертвый герцог Вильмонт, и граф и графиня, Август и Мария Прицци. Рейн Тинкала с отрубленной головой мародера и дезертира со своими бородатыми морскими разбойниками, и горящие багровым огнем окуляры телескопов, и пьяные студенты, и принц Ральф, и герцог Ринья, и маршал Тальпасто и Адам Роместальдус и генерал Вритте и крестный ход и порка и рыцари Гирты со знаменем принцессы Вероники на фоне зловещего черно-багрового неба. И замок Этны и городские стены с воротами, про которые еще кто-то пошутил что они от толстых троллей, и городская ратуша, и черный Собор Последних Дней.
На одном из рисунков был изображен почти в полном составе отдел Нераскрытых Дел. Все кроме Алистера Дронта. Инспектор Тралле, Хельга Тралле, Фанкиль, Инга, доктор Сакс, Дюк, Филипп Кранкен, лейтенант Турко, Эдмон Даскин, Ева, Вертура с Марисой и кот Дезмонд.
- А это кто такие? - изумилась Элла - они то здесь зачем?
- Это же полиция Гирты! - напомнил художник - там, где служит Марк. Это Йозеф Турко, помнишь, мы же их на дороге встретили!
- А, Гирта! - презрительно воскликнул от соседнего столика какой-то уже немолодой, круглолицый, довольный собой нагловатый человечек в толстой куртке с блестящими металлическими кнопками - такая дыра это Гирта!
- Ты язычок-то дурень, попридержи! - грубо, совсем по-рыцарски прикрикнул на него, нахмурился художник Гармазон, положил руку на меч.
По громкой связи объявили подачу поезда дальнего следования на Столицу. Пассажиры и провожающие спешно допивали кофе, доедали булочки, покидали кафетерий. Неся в обеих руках кладь, выходили на перрон, неловко подпирая ногой все время закрывающуюся на тугой пружине, норовящую дать по лбу дверь. Старомодный дизельный локомотив подтаскивал к платформе состав. Дежурный по станции придерживал рукой полы шинели, чтобы не раздувал промозглый ветер, сигналил ему красным фанерным флажком со светоотражающей призмой.
Уже на перроне незадачливый обиженный шутник заискивающей походкой приблизился к художнику и его спутнице, держа на отлете дымящуюся папиросу, попытался объясниться.
- А что, тысячу километров до Гирты, далеко, дороги даже нормальной туда нету...
- Гирта рядом - с достоинством и громко, глядя ему в глаза, ответил ему, кивнул Гармазон и пояснил - она в душе.
Элла, что стояла рядом с ним, куталась в длинный вязаный красно-зеленый колючий шарф, который подарили ей фрейлины принцессы Вероники, зябко закивала в знак подтверждения.
Мужичок брезгливым жестом выбросил на рельсы недокуренную папиросу, высокомерно усмехнулся и, сделав оскорбленный вид, что не желает больше говорить, отошел от них.
***
Ночь сменилась ранними предрассветными сумерками, ясными и чистыми. На пологом берегу широкой и спокойной реки стояли редкие высотные дома. Засыпанный снегом лес или большой парк спускался к воде, к уютной каменной набережной, вдоль парапета которой горели яркие желтые фонари. Проезжая по мосту через реку, поезд сбавил ход. В купе было холодно. Где-то тихо играла музыка, в коридоре хриплыми сонными голосами переговаривались, обсуждали что-то какие-то пассажиры. На столе стоял стакан с чаем в котором тихо дребезжала ложка. Рядом лежали белые пенопластовые контейнеры для еды и блокнот принцессы, в котором она хотела вести дневник, но не написала с тех пор, как они покинули Гирту ни страницы. На крючке для одежды рядом с плащом висели планшетная сумка маркиза Дорса и его меч. Сам маркиз лежал на скомканной подушке, на спине, заложив руку за голову, поджав колени: со своим высоким ростом, он неудобно упирался ногами в стенку купе, прикрыв глаза от света ладонью, наслаждался мягкой и неспешной поездкой. По привычке кривил лицо, как сержант на построении. Принцесса Вероника сидела с ногами на нижней полке напротив него, укрыв черным крахмальным пододеяльником колени, держала в руках стакан в блестящем подстаканнике, смотрела в окно по ходу движения поезда, улыбалась знакомым местам, щурилась с недосыпу. Она ехала домой, но все было так ярко, так радостно и непривычно, как впервые.
***
Памяти событий июля-октября 1541го года посвящается. Герцогство Гирта, Конфедеративное Северное Королевство.
Доктор Эф.
https://vk.com/id686957
https://www.proza.ru/avtor/mseroff
lokolindo@ya.ru
А также те, без кого эта книга никогда не была бы написана. Тех, кто терпел, поддерживал меня все последние годы на этом скорбном пути. Это:
Ксения Королева
Артем Катана
Владимир Князев
Артемий Васильев
Антон Ястребов
И, конечно же, тот, без кого это было бы вообще невозможно: Господь Бог Иисус Христос.
#Литература #Книги #Фантастика #ПравославнаяФантастика #Христианство #Романтика #Одиночество #Безысходность #ужасы #Гирта