- Петух - важно и назидательно ответил ему Эрсин, пригибаясь под низкой притолокой, чтобы войти - это такая птица, которая бывает жаренной, когда петушится не в меру. А я друг и наперсник сэра Жоржа Ринья. К вашим услугам, Патрик Эрсин. Высоковато взлетели, побегать пришлось, чтобы найти ваш насест.
Он оглядел комнату, прошел на середину и возвысился над принцем, который слегка отстранился от него в кресле.
- Сэр Жорж шлет вам наилучшие пожелания! - пристально и весело глядя в глаза наследнику Гирты, заверил его Эрсин.
- Присаживайтесь к нашему столу - спохватился, что это его шанс, принц Ральф и указал на кресло сэра Фрюкаста перед печкой. Эрсин уселся в него, развязно закинул ногу за ногу и, бросив из-за своего модного лакированного сапога, взгляд на шахматную доску пренебрежительно повел скулой. Поднял глаза на принца.
- Больной? - кивнув в дальний угол, где лежал Шо, как бы невзначай, уточнил Поверенный.
- Да - ответил сэр Фрюкаст - похоже грипп.
- Ага, местный штамм опасен для людей с востока - согласился Эрсин.
- Что желает сэр Ринья? - с грубой учтивостью намекнул Поверенному принц - мои наилучше пожелания ему и его семье...
- Сэр Жорж - обстоятельно пояснил Эрсин и выразительно глянул на пустые бутылки, что в беспорядке стояли и валялись по всему помещению - узнал, что в связи с вашей размолвкой с отцом и ссорой с сэром Августом Прицци, вы уже как несколько дней пребываете в весьма бедственном положении.
- Это пустяки! - возвращая себе достойный вид, ответил принц Ральф - мы уже два года как в пути и не такое видели... Так сэр Ринья беспокоится о наших проблемах?
- Ну, как ваш добрый родственник и благодетель Гирты, сэр Жорж прислал меня сюда, чтобы засвидетельствовать вам, как сыну своего шурина, свое почтение...
- Денег бы лучше одолжил - уже утомившись этой беспредметной беседой, прямо намекнул принц, чем нисколько не смутил Поверенного.
- Вот и он точно также подумал - невозмутимо ответил Эрсин, переставляя на доске черную фигуру и важно, но не без тени издевки, прибавил - ведь все благородные особы из современного высшего общества образованны, гуманны и всегда готовы прийти друг к другу на выручку.
Принц нахмурился еще больше, но Эрсин, не мешкая, достал из-под полы своей мантии и поставил на стол припечатанную ярким зеленым сургучом шестиугольную стопку завернутых в свежий перманент монет.
- Полагаю, этого хватит на некоторое время.
- И какую услугу сэр Ринья попросит за это? - не прикасаясь к деньгам, как будто презрев их, уточнил принц.
- Что вы! - отмахнулся Поверенный - абсолютно никаких услуг, это просто дружеский жест.
- Мы благодарим вас - принимая тяжелую стопку монет, кивнул принц Ральф - мое почтение сэру Ринья.
Но эти слова прощания ничуть не смутили Эрсина. Тот так и остался сидеть в кресле, глядя на шахматную доску, словно она интересовала его в этой комнате больше всех других персон и вещей. Протянув руку и бесцеремонно передвинув еще одну фигуру, он как бы между делом, снова кивнул в угол, где лежал больной иноземец.
- Вы же не портив, если я приеду завтра, привезу лекарство? А то вы тоже можете заразиться.
- Мы не против - покачал головой принц Ральф и машинально переставил белую ладью - очень приятно, если вы поможете, и он выздоровеет...
- Лучше походить ферзем - холодно посоветовал Эрсин. Он поднялся с кресла и, окинув диспозицию последним взглядом, сообщил коротко.
- Белым мат в четыре хода - и, ни с кем не попрощавшись, никому не поклонившись, вышел.
Когда сэр Фрюкаст задвинул за ним засов и, прислушавшись, убедился, что грохочущие шаги Поверенного затихли на лестнице внизу, он вернулся к столу и уставился на доску, оценивая диспозицию.
- Хоть денег принес... - поспешил оправдаться принц Ральф, разворачивая стопку монет, и разочарованно добавил - серебро. Заплатим за комнату, купим вина и еды. На празднике поищем, кто еще одолжит...
- Действительно мат в четыре хода - основательно подумав, сообщил ему сэр Фрюкаст. Они с принцем мрачно переглянулись.
Внизу, на улице ярким электрическим светом вспыхнули фары ипсомобиля. Экипаж отчалил от парадной, помчался через дождь и скрылся за углом. В комнате повисло предчувствие беды. Не сговариваясь, и у принца и у рыцаря возникло желание вымыть и вытереть руки, оба непроизвольно затерли ладонями по одежде, как будто пытаясь их отереть, но ни один из них не признался даже себе, зачем он это только что сделал.
***
Глава 11. Наваждение. (Четверг)
***
Вертура распахнул глаза. В комнате было холодно и сыро. Плащ, которым он укрывался как одеялом, давно свалился на пол и, прежде чем проснуться, детектив успел продрогнуть до костей. Он с трудом вспомнил, что в этой комнате они с лейтенантом пили юво, полицейский что-то бурно рассказывал о политике, потом он напился, сидел на полу растрепанный, разговаривал сам с собой, потом они куда-то ехали по нескончаемому дождливому лесу...
- Йозеф! - мучительно позвал детектив - Йозеф, что случилось? Вы где?
Но никто не ответил. В коридоре по деревянному полу гремели шаги. Громко, совершенно не стесняясь раннего утра, переговаривались, перекидывались смешками и репликами, с треском ударяли об углы свои вещи, съезжающие постояльцы гостиницы.
Вертура оперся рукой о стол и сел. Что-то непонятное происходило в его голове. Не то, чтобы она болела или ему было дурно, как с похмелья. Ему отчего-то казалось, что он что-то безвозвратно упустил, и теперь не мог понять что именно.
Он безрезультатно пытался вспомнить, глядел в окно, переставлял на столе словно бы только недавно оставленные им тут предметы. Большой кувшин и две необъятных размеров, как для циклопов-гигантов, или разъетых сыновей мясников с рынка, кружки, его трубку и чей-то незнакомый кисет.
За окошком все также зеленело унылое, заросшее лопухами и борщевиком поле. Где-то с краю мясистые стволы подламывались и падали, там работал косарь, рубил траву, видимо за недостатком корма для лошадей. За полем все также стоял черный, с просветами рано пожелтевших берез и осин еловый лес. Моросил мелкий дождь. Где-то внизу, под окнами, стояла бочка, в которую у журчанием стекала вода с крыши. Вертура догадался, именно этот навязчивый звук плещущейся воды, а не бестолковая гостиничная суета за тонкой дверью, стали причиной его пробуждения.
Так, прислушиваясь и приглядываясь, детектив просидел несколько минут, пока не распахнулась дверь. Вошел лейтенант Турко, внимательно присмотрелся к коллеге, не прикрывая за собой двери, так что каждый, кто проходил по коридору, начал с интересом заглядывать к ним, сел на кушетку напортив, закурил.
- Марк - обратился он, словно выбирая, какой вопрос следует задать, чтобы получить верный ответ и, наконец, решился - что мы вечера делали?
- Чего? - изумился детектив - мы вчера ездили в какую-то глушь, какую-то лесную деревню...
- Нет, Марк - осторожно покачал головой, словно пытаясь с похмелья подобрать слова, лейтенант - никуда мы не уехали. Вначале вы стояли и пили в дверях с какими-то проходимцами, потом вы угостили их ювом, они сказали, ну эту Гирту, на фестиваль еще успеем, мы все сели за стол, а потом я не помню. Где вы достали этот кисет?
Вертура и вправду был несколько удивлен тому, что чужой кисет лежал рядом с его трубкой перед ним на столе. Расшитый коричневой и зеленой нитью, с золотистыми тесемками, он был наполнен какой-то ароматной травой. Взяв его в руки и поднеся его к лицу, детектив с изумлением обнаружил, что он ощущает тот неповторимый приятный запах, что можно почувствовать только в еловом бору под дождем при первых ударах грозы. Вертура вдохнул полной грудью и остолбенел. Воспоминания вчерашнего дня ледяным и ослепительным ударом молнии вспыхнули в его голове.
Кажется, от этих ощущений его лицо изменилось так, что лейтенант, что выжидающе сидел напротив него, насторожился.
- Что это? - спросил он и заморгал глазами на кисет - откуда, кто-то забыл?
- Не знаю... - тихо ответил детектив и осторожно прибавил, понимая, что дело нечисто - а разве мы вчера не ездили в какую-то глухомань, видели заброшенный рудник, потом какую-то халупу с лесными мужиками и детьми и эта женщина на горе...
- Какая еще женщина? Какая халупа на горе? - раздраженно бросил ему лейтенант - вы вчера такой спектакль устроили, концерт с виолончелью. Всем тут рассказывали, что вы принц-изгнанник, угощали ювом, пока не кончились деньги, а потом гуляли под ручку с какой-то девкой в капюшоне под дождем, рассказывали ей, какой вы рыцарь принц и агент! Еще раз спрашиваю, что это за такое, что мы вчера пили?