Как удачлив был Арджуна! Даже из пучин его скорби возникнет радость. Вплоть до 11-ой шлоки 2-ой главы идет рассказ об отчаянии Арджуны, следствии его «одержимости». Вот почему первым шагом в исцелении является изложение Санкхйа йоги, Пути Знания (джнаны).
Амритопадеша (дарующее бессмертие Учение) Кришны начинается с 11-ой шлоки; фактически, Бхагавад Гита начинается отсюда. До этого места идет описание заблуждения Арджуны, рожденного неведением и отсутствием остроты разума. Кришна, играя роль наблюдателя, позволяет отчаянию углубляться и усиливаться. Когда же, наконец, Арджуна отбрасывает свой лук и отказывается сражаться, признается, что утратил всякое чувство верного и неверного, когда он просит Кришну научить его Пути, наилучшим образом разрешающем его трудности, Кришна откликается и говорит:
«Арджуна! Как могла эта жалкая трусость овладеть тобой, когда ты все время был спокоен и весел? Это совсем не подходит такому герою, как ты. Имя „Арджуна“ означает чистый, непорочный характер. Откуда же эта скорбь? Сражение неминуемо. Тучи битвы надвинулись и гремят. Враги перед нами ждут, когда они смогут начать бой. Они совершили множество несправедливостей и жестокостей, а теперь хотят захватить землю, по праву принадлежащую тебе. Ты так долго терпел все мучения, которые они тебе причиняли, ты ни на йоту не отступил от истины. Ты выполнил все их условия и прошел через годы изгнания. Твои попытки найти согласие были тщетны, ты не смог избежать войны. Мы уступали, пока могли. Теперь сражение — единственный способ открыть Дурйодхане глаза на его беззакония.
Вступить в сражение решено после долгих размышлений. Оно — не торопливый выбор, сделанный в припадке гнева. Достойные доверия старейшины, взвесив все „за“ и „против“, пришли к заключению, что придется прибегнуть к оружию. Ты и твои братья поняли и одобрили такое решение. Ты с радостью готовился к битве. Ты был захвачен ею даже более остальных. Как можешь ты теперь поворачивать вспять?
Ты не вступил в войну сразу, ты долго готовился. Вспомни, как ты боролся и голодал, и жил, питаясь лесными кореньями и плодами, чтобы добыть Пашупату астру у Господа Шивы, как ты отправился даже на планету Властелина богов, Индры, с тем чтобы получить небесные стрелы для этого боя.
Я думал, что для злонравной семьи Кауравов настал час заслуженной расплаты, а ты запел эту похоронную песнь! Зачем эти мрачные слова? Какой шастрой предписано такое отношение? Подумай о долге члена касты кшатриев: поддерживать дхарму, защищать справедливость. Ты обладаешь богатством — смелостью, предприимчивостью, стойкостью. Но тобой овладела странная, совсем неуместная отреченность.
Трусость принесет позор тебе и твоим прославленным предкам. Стыдись! Ты навлек бесчестие на сословие кшатриев. Война — прекрасный путь для таких, как ты, путь, ведущий на Небеса. Как сможешь ты избежать позора, покинув поле боя? Своей доблестью ты снискал имя „Виджайа“. Не пятнай славы, заслуженной тобой усилиями всей жизни. Отбрось это лишающее сил заблуждение.
Послушай меня; вспомни сам, что было в Амаравати. Ты отверг предложения небесной танцовщицы, Урваши, и когда она пожелала, по твоей милости, сына, ты отвечал: „Прими меня как своего сына“. Это показало, что ты несравненный герой. Проклятие, наложенное ею на тебя, помогло тебе выдать себя за евнуха при дворе царя Вираты и обучать танцам царевен, не так ли?
Скажи Мне, куда ушел тот героизм? Как малодушие овладело таким храбрецом? Ты пришел ко Мне и потревожил Меня во сне своей просьбой помочь тебе в битве, от которой ты теперь убегаешь. Должен ли Я помогать тебе? Должен ли Я смотреть, как ты спасаешься бегством? Вырви с корнем это заблуждение; преврати этот страх в пепел. Стань героем снова». Так убеждал Арджуну Кришна.
Говоря об этом, Кришна использовал четыре слова: Кашмалам (неведение), Анарйа-джуштам (характер, вредящий божественной природе, существующей в каждом человеке), Асваргйам (качество, уничтожающее божественное в человеке) и Акиртикарам (качество, вызывающее упадок того богатства, что долговременно).
Эти воодушевляющие слова, которые заставили бы кипеть кровь любого кшатрия, оказали огромное воздействие на Арджуну. Окутавшие его густые тучи неведения понемногу стали таять. Тамас, заставивший его забыть истину, был устранен; вернулась раджагуна, и Арджуна нашел слова, чтобы спросить: «Катхам?» (Как?) Это слово говорит о многом. Оно показывает, что Гита разъясняет не только что должно быть сделано, но даже как это необходимо сделать.
Арджуна спрашивает Кришну: «О Мадхусудана! Выслушай мои слова: те, что находятся перед нами в боевом строю, все достойны поклонения. Когда мы потеряли отца, великий Бхишма заботился о нас, воспитывая с детства, он сделал нас теми, кем мы являемся. Для нас он — как отец, старший в нашем роду. А что сказать о Дроне? Он любил меня больше, чем сына, Ашватхаму; я располагал всей его любовью. Он — тот гуру, который, по своей любви сделав меня любимым учеником, превратил меня в такого лучника, каким я стал. Ты хочешь, чтобы я использовал для победы над ним то искусство, которому он учил? Может ли сын Бхараты сделать такое? В бою мы должны убивать наших врагов, не так ли? Можем ли мы сражаться с отцами и учителями, достойными почтения?