С 1929 года Шлейхер, как руководитель политического отдела министерства рейхсвера, неофициально являлся связующим звеном между армией и правительством.
28 апреля он пригласил к себе Гитлера и провел с ним серию секретных переговоров, имея целью опрокинуть правительство Брюнинга, прозванного к тому времени Канцлер Голод и имевшего репутацию человека, загнавшего Германию и самого себя в безнадежный тупик. План предусматривал отмену запрета СА и роспуск парламента в обмен на терпимое отношение национал-социалистов к новому правительству. В качестве марионеточного канцлера Шлейхер выбрал католического аристократа Франца фон Папена, весьма беспристрастного джентльмена, увлекавшегося верховой ездой и плетением интриг. Папену было суждено возглавить баронский кабинет, управляемый из-за кулис Шлейхером и имеющий целью экономическое оздоровление Германии. Шлейхер сумел убедить в своей правоте «старика» Гинденбурга, и 30 мая 1932 года Брюнинг был отправлен в отставку, «за сто метров до финиша», как с горечью сказал он сам.
Действительно, в июне, во время международной конференции в Лозанне, — теперь, когда инкубация была завершена, — союзники по предложению Британии покончили со схемой выплаты репараций, потребовав уплаты символического куска в 3 миллиарда марок, которые Германия так и не заплатит, — в 1933 году Гитлер отказался платить репарации. Предсказания Веблена оправдались: Германия потратила на репарации около 10 процентов своего государственного дохода до 1923 года и ничего не потратила после этого; все деньги для этих целей были заимствованы, но никогда так и не были возвращены. С отменой репараций было одновременно покончено и с военными долгами. За период с 1918 по 1931 год Соединенные Штаты покрыли лишь 20 процентов кредитов, выданных союзникам (212). После этого американцы законодательно запретили символические платежи в счет долга, и никто не стал настаивать на дальнейших платежах — это был финал. На германские заимствования и союзные кредиты Америка потратила около 20 процентов своего ВВП в ценах 1914 года — такова была плата за европейскую авантюру (около 40 миллиардов долларов) (213), возмещение США получили во время Второй мировой войны, а после 1945 года с лихвой окупили свои вложения.
Папен, назначенный канцлером 31 мая 1932 года, начал с того, что распустил парламент. Германии предстояло пережить второй за этот год выборный марафон. На этот раз нацисты показали все, на что были способны. Тысячи ораторов разъезжали по всем уголкам Германии; заморский аэроплан Гитлера переносил его из одного города в другой, где он без устали выступал с речами, радио ревело речами и музыкой, на каждом углу продавались виниловые граммофонные пластинки, но улицам маршировали колонны, на прилавках громоздились груды товаров, крутилась кинохроника, прохожим раздавали булавки со свастикой, отличилась даже компания «Двадцатый век Фокс», отснявшая шикарный пропагандистский фильм по заказу Гитлера (214); горы памфлетов, километры открыток и плакатов, облепивших стены всех немецких городов, и повсюду флаги и знамена — воистину вавилонское столпотворение. Ставки были сделаны — теперь или никогда. Не в последнюю очередь, кроме того, благодаря популярности программы Грегора Штрассера, программы, предусматривавшей изъятие земли, организацию «крестьянских поселений» и общественных работ, каковые должны были финансировать некие взявшиеся ниоткуда, по мановению волшебной палочки «производственные кредиты», которые решетка должна будет предоставить после ее насильственной экспроприации ордами немецких бюргеров. НСДАП 31 июля 1932 года получила рекордное количество голосов — 37,3 процента, то есть 13,7 миллиона голосов (215). Это максимум того, что смогла собрать нацистская партия легальным путем, — это была весьма значительная доля, но не абсолютное большинство. Прорыв не состоялся.