— Тогда завтра мы осмотрим двигатели, и если они удовлетворяют нашим требованиям, то заберем их, — первая часть переговоров была закончена, а от вторая только начиналась. Этой фразой Ланге дал знать напарнику, что пора начинать вторую часть.
— Нас интересуют еще некоторые вооружения, не для нас, для других, очень важных людей, — в этом он ничуть не соврал, — это подвески и оружие, причем с ПТУРС-ми и НУРС-ми, пулеметами и кассетами с патронами для вертолета Ми-24. В общем полное боевое вооружение.
— Ну ребята вы и даете, — офигел прапорщик, — а откуда знаете что у меня в части такой комплект есть?
— Слухами земля полниться, — ответил Ланге, — но если сможете это организовать, то вот сумма вознаграждения, — и он показал ему сумму, набив ее на калькуляторе.
— Неплохо, — ответил прапорщик, чувствуя, что его гости не простые коммерсанты, — а сумма впечатляла, с ней не стыдно и на пенсию уходить. «Но кто они? — думал он, — если бы его хотели повязать, то давно бы взяли, подкинули в конце концов оружие со склада, и все. А эти непонятные, странные они».
— Так как, вам ведь скоро на пенсию, — продолжил «давить» Ланге, — то это будет хорошим выходным пособием. Кроме того если еще нам поможете в некоторых делах, то получите еще вознаграждение.
— И какое? — сущность прапорщика взяла свое.
— Это зависит от вас, — серьезно ответил Ланге, и от коммерсанта не осталось следа, теперь перед прапором сидел матерый волк, от которого зависело будет он жить дальше или нет.
— Установка «Град», не машина, а снятые турели со снарядами. Один комплект, и не беспокойтесь, это все образцы, мы их отстреляем, а технику взорвем. Так что никаких террористических актов, — «успокоил» его Ланге.
«Да уж, так я вам и поверил, но с другой стороны, нестыковка получается, зачем им турели со снарядами без машин? Теракт? Так его проще совершить грузовиком со взрывчаткой, а тут непонятки. Да и не уберут ли меня эти ребята сразу после получения товара. Тогда буду действовать маленькими шажками», — решил он.
— Вот что, давайте начнем с маленького, — сказал прапорщик, — я вам организую двигатели. А потом посмотрим.
— Годиться, — сразу пошли на понятую немецкие шпионы.
Скоро на арендованный фирмой склад поступили старые списанные самолетные двигатели. Ланге и Вайнер мотались между заводами, библиотеками и воинскими частями как сумасшедшие. Но в итоге все-таки добились полной комплектации двигателей. С вооружением было сложнее. Но прапорщик, ознакомившись с предлагаемыми суммами его личного гонорара, сумел вывезти со складов воинской части все заказанное оружие и оборудование, больше всего он боялся что его «кинут» или, что еще хуже пристрелят, но «коммерсанты» честно расплатились и исчезли с товаром. Пришлось правда прапорщику выдержать рев полковника, у которого на данное оборудование были свои планы, но Парасюк выдержал. Полковнику, несмотря на все желание отдать не в меру расторопного прапорщика под суд, пришлось этого не делать, ведь тогда и его делишки всплывут, а вот этого ему бы очень не хотелось. Поэтому все ограничилось устным разносом и отправкой Парасюка в отставку. Которой он был очень рад, еще бы, с такими подъемными.
Москва. Кремль, кабинет Сталина.
Август1939 г.
Вождь расхаживал по кабинету и курил трубку.
— Странные дела творятся в Германии, — как говоря сам с собой сообщил он собравшимся, — Гитлер ни с того ни с сего расстрелял своих подчиненных Гиммера и Геринга, причем вроде бы без всякой причины, — рассуждал вслух «отец народов», — а многие лишились своих постов. Что ви по этому поводу думаете товарищ Берия?
— Может решил сделать чистку в своем руководстве, по нашему примеру, — предложил позволив себе улыбку Берия.
— И что это нам дает? — снова задал вопрос неизвестно кому Сталин.
— Пока мы не разобрались, но вот Розенберг спешно переделывает свою расовую теорию. Раньше мы были как бы недочеловеки, а сейчас он включил русских в «арийский союз». В него также входят все европейские народы, и нас он относит к европейцам, — подал голос нарком иностранных дел Молотов.
— А грузины? — неторопливо спросил Сталин.
— Грузин они по прежнему относят к унтерменшам, — задрожал Литвинов, так как на вопрос Хозяина он не ответить, правдиво не мог.
— Значит по ихнему мы унтермеши, то есть недочеловеки? — уточнил вождь.
— Именно так, товарищ Сталин, — сразу ответил Литвинов.
— Мы вроде как друзья, но что-то он слишком сильно стал нас любить, — затянувшись, и выпустив струйку дыма, сказал Сталин, — я имею в виду русских.
— И еще, они почему-то стали отказываться от свастики как государственного символа, — опять подал голос Молотов.
— И какой же у них теперь символ? — впервые заинтересованно спросил Сталин.
— Обычный немецкий крест, — ответил нарком иностранных дел.
— Думаю поводов для беспокойства нет, поменяли они символ один на другой, толку-то, — махнул рукой «лучший друг физкультурников, — нам думаю об этом беспокоиться не надо.
Берлин. Рейхсканцелярия, кабинет Гитлера.
Август 1939 г.
А в это время в Берлине Гитлер снял наушники, и сказал Мюллеру.
— Прекрасная работа!
Днем раньше, вернее ночью три немецких агентов Абвера провели операцию, по установке подслушивающего устройства. В кабинет Сталина, находившийся на втором этаже решили не подключать устройство напрямую, к оконному стеклу, слишком большая вероятность обнаружения, поэтому ночью в направлении кремля вылетела немного переделанная летающая модель вертолета. На ней была установлена инфракрасная видеокамера, передающая изображение на ноутбук. С помощью этого устройства и клея, первый «объект» установили под определенным углом в соседнем здании над окном первого этажа. Он представлял собой замаскированное под кусок цемента лазер, все устройство было не больше спичечного коробка, основной объем которого занимал аккумулятор, могущий работать два года без подзарядки. Отражаясь от стекла окна луч «считывал» все разговоры, а потом передавал их на «приемник». Вот с этим устройством замаскированным под кусок доски, под кровлей здания, пришлось повозиться, настраивая его точно на прием луча лазера. Оно было значительно больше первого, так как передавало в цифровом коде все что считывал лазер. А вот третье устройство представляло собой рацию, с небольшой дипломат. И спрятана она была на одном из чердаков неприметного старого домика, недалеко от Кремля. Схема была простой. Луч лазера считывал все шумы, и был постоянно включен. Из кабинета заметить его было невозможно. Дальше приемное устройство переводило сигнал в цифровой и передавало его на конечную радиостанцию. Так как радиус передатчика был слишком маленький, радиопеленгующие службы города не могли засечь его. Радиостанция разбивала пакеты архивировала их и передавала по мощному радиомодему в Берлин. Передачи пакетов были настолько короткие и непривычные, что радио пеленгаторы считали их обычными помехами. Там станция приема разархивировала сигнал, и прямиком по кабелю передавала их в компьютер, который убирал лишние шумы и помехи. Таким образом Гитлер слушал Сталина почти в он-лайн режиме. А трех агентов сразу же переправили обратно в Германию. Аппаратура может работать еще два года автономно, а вот если люди попадутся в руки НКВД, а особенно техника — неприятностей не оберешься. И хотя технику тщательно готовили, стирая даты изготовления и другие пометки, но самой ценной аппаратурой являлся вертолет и ноутбук, с программой управления и настройки всеми этими шпионскими штучками. Но немцы постарались и по той аппаратуре, что осталась в Москве. В первое устройство была вмонтирована маленькая капсула с «царской водкой», в случае извлечения устройства срабатывала простоя пружина и капсула разбивалась, уничтожая устройство. Во втором была такая же схема, но использовались дополнительные пружины, которые запускали механизм самоуничтожения, полюс немного очень мощной и дорогой взрывчатки. В вот в третьем устройстве, специалисты по разведке оторвались на полную. Извлечь его, не разрушав, было почти невозможно. Такие же «подарки» получили Великобритания и США. Теперь фюрер был в курсе всех международных событий. Причем остальные лидеры держав об этом даже не догадывались.
Москва. Марьина Роща, жилой дом.
Август 2008 г.
Пришло время «рвать когти», как говорил Виктор из этого мира обратно. Перед этим было торжественное посвящение в сисадмины, тех кто на них учился. Им подарили по бубну, купленному в ближайшем музыкальном магазине, и еще Виктор распечатал на цветном принтере красочные сертификаты. Где был также проставлен День Сисадмина, а на обороте их права в этот день — купаться в фонтанах, пить пиво, и приставать к прохожим с вопросом «А какая у тебя операционная система?». Все понимали что это шутка и знали, что она означает. А через двадцать лет выпускники факультета системных администраторов, Берлинского института электроники и вычислительной техники, после получения дипломов шли в ближайший сквер и продолжили многолетнюю традицию, правда она претерпела некоторые изменения. Каждому подносили кружку кофе и бутылку пива. Выпускник выпивал их, а потом окунался в фонтан. После чего ему вручали бубен. Многие пытались найти объяснение данной традиции, и даже выдвинули более менее правдоподобные версии, но настоящей правды, которая родилась в другом мире не знал никто. Но все не отказались от пары бутылочек пива, которую разрешил Ланге за все время их пребывания в мире Виктора, до этого был введен строгий «сухой закон». Пить запрещалось любой алкогольный напиток и абсолютно всем. Не забыли и остальных. «Качальщикам», опять же торжественно, Виктор выдал именные флэшки на 4Гб. С цепочкой и Дипломом «Почетный участник Интернета». А двое немецких разведчиков получили флэшки в виде перстня, со стилизованным изображением плаща и кинжала. Пришлось Виктору немного поднапрячься, зато видя искреннюю радость в глазах всей группы, включая даже Ланге, он подумал, что не ошибся, выбирая подарки. Вроде всего ничего, несколько листов распечатанных на цветном принтере, заказанные в сувенирной фирме флэшки, а вон как люди радуются. Действительно, все остались довольны. Ланге прекрасно понимал, как надо его людям расслабиться в преддверии последнего «прыжка». Перед этим он раздал каждому по листу бумаги и приказал набросать список того, что каждый хотел бы взять для своей работы помимо основного груза. Когда ему передали исписанные листы, то пробежав их глазами, только выдержка разведчика позволила ему не накричать на подчиненных, а лишь печально вздохнуть.