— То есть обманули, — уточнил Мюллер.
— Именно так, — кивнул Николай Петрович, — одни хотят дешевле купить, другие подороже продать, и все это незаконно, между прочим. Хотел бы я узнать, что бы сказал главком японцев на предложение купить у них современный авианосец по цене металлолома, а самому главкому предложить «откат» в десять процентов?
— Думаю он бы вежливо и спокойно, отправил бы такое предложение в пешее эротическое путешествие, — засмеялся Гитлер. «О набрался у нас выражений!», — подумал Виктор.
— То есть вы предлагаете купить у них современный вашему времени авианосец?! — удивился Гитлер, — но как это провернуть, я имею и финансовую сторону и техническую. С этими словами он посмотрел на Виктора.
— Мне важна масса и скорость для расчета, сколько может взять груза, помимо своей массы авианосец, — устало ответил Виктор, — а еще нужны люди, которых надо к этому авианосцу доставить.
— Сколько человек? — оживился Мюллер.
— Зависит от скорости, сто пятьдесят, сто семьдесят думаю будет достаточно, — ответил Виктор.
— Не возьмусь, — покачал головой Николай Петрович, — столько человек за такое короткое время снабдить настоящими паспортами нереально. Первый же запрос по базе данных, провалит всю группу.
Повисло тяжелое молчание.
— Послушайте Николай Петрович, — задумчиво спросил Виктор, — а если не пробивать по базе, если просто посмотреть документы и пропустить?
— Тогда вполне, но ты знаешь же как они иностранцев трясут, — возразил Николай Петрович, — и потом нам две границы проходить. Хохлы тоже не преминут воспользоваться ситуацией.
— Знаете, а у меня есть одна идея, — ответил Виктор, — как-то помню ехал я на Украину по работе, и была там группа немцев из восточной Германии, все пьяные, иные, вообще как мне показалось обкуренные. И пограничники пропустили их почти без досмотра, я имею в виду эту группу, уж больно не хотели вмешиваться в международный конфликт. Те ведь драться полезут.
— Вы Виктор не в курсе, незадолго до этого, одну такую группу иностранцев-поляков, которые так же были пьяны и обкурены, задержали и очень жесткими способами пограничники России, — заметил Николай Петрович, — так поднялась такая вонь, что пограничники сами признали себя виновными, что избивали обдолбаных и пьяных вдрызг «детишек». Дело замяли, но слухи пошли. Теперь пограничники смотрят, кто перед ними, а не пользуются инструкциями.
— А значит шанс пройти через границу, если из России в Германию поедет группа тинэйджеров, причем совсем уж пьяных и отмороженных, возрастает, — уточнил Мюллер.
— Пограничники не будет вмешиваться в скандал, и тем более трясти ребят, — заметил Виктор, — а шансы прохождения поднимает, если они «стрясут» немного денег с их сопровождения. Рискованно, но думаю, это единственный вариант. Что скажете фюрер?
Гитлер долго думал, потом сказал:
— Хорошо, я понимаю, без противокорабельных ракет и авианосца мы не сможет разгромить Англию. Поэтому разрешаю эту операцию. Но вопрос — кого вы хотите брать туда, в будущее, вернее в параллельный мир.
— Курсантов военных училищ, первый курс. У них и дисциплина уже есть, и по возрасту подходят, — ответил Николай Петрович, — думаю не подведут. У нас же акселерация, вот и проставим им в документах 15–16 лет. Думаю они справятся.
— Ну, чтож, тогда начинайте набирать людей, — закончил совещание Гитлер.
«Если бы это было так легко, — с грустью подумал Мюллер, — и ведь за каждого придется отвечать».
— А кто возглавит операцию? — встрял Виктор, — Ланге теперь туда, — он сделал неопределенный взмах рукой за спину, — ходу нет.
— Мой фюрер — неожиданно заговорил Канарис, — позвольте возглавить эту операцию мне лично. Помощников я подберу сам.
— Отлично Вильгельм, — с сарказмом ответил Гитлер, — а не боитесь что вас раскроют? Это вам не веселая экскурсия. Там границу переходить надо будет. Проходить таможенный досмотр и проверку документов. Впрочем последнее Николай Петрович нам обеспечит. Но что будет, если вас там кто-нибудь узнает?! Вы об этом подумали! — перешел на крик фюрер, — вы провалите всю операцию!
— Мой фюрер, но вы же там не только за компьютером сидели, — спокойно возразил Канарис.
— Не сравнивайте вас и меня! — уже менее раздраженно ответил лидер Третьего Рейха, — Виктор, в любой момент мог нас отправить назад. В крайнем случае сработала бы «резинка». И кстати, за кого вы там себя будете выдавать, тоже за артиста немецкого театра?
— От чего же, просто за путешествующего немецкого пенсионера, а в основной группе у меня находиться племянник. Я не сопровождаю его, просто решил заодно проехаться в туристическую поездку.
— Я поддерживаю это предложение, — высказал свое мнение Николай Петрович, — если у них перед глазами будет человек пользующийся авторитетом, то они будут вести себя соответствующе, что снизит вероятность срыва или самовольного поведения.
Гитлер надолго задумался, потом хлопнул ладонью по столу.
— Хорошо, Вильгельм. Я одобряю вашу кандидатуру как главы операции.
Берлин. Главное здание проекта «Призрак в доспехах». Новый корпус.
Сентябрь 1939 г.
— Эй, Фридрих, не знаешь, зачем нас всех сюда собрали? — спросил паренек в курсантской форме товарища справа.
— А мне-то откуда знать? — удивился тот.
— Да не придуривайся ты, все знают, что у тебя отец группенфюрер в генштабе.
— И что? Думаешь он за ужином со мной планами генштаба делиться. И вообще, я дома всего два дня был как и ты. Странно что они нам увольнительную дали посреди занятий, и эти непонятные экзамены.
— Да уж, пришли два недоумка-эсэсовца, и стали разные глупые вопросы задавать.
— Мне другое непонятно, — отозвался сосед слева, внимательно рассматривая до этого зал, — тут и моряки, и летуны, и мы, пехотинцы, танкисты тоже есть.
— То есть? — спросил сокурсника, с которым не особо дружил, но поддерживал приятельские отношения, любопытный паренек. Он даже на каникулы, так как был из бедной семьи, принял предложение Фридриха встретить рождество у него, а не в казарме.
— У нас нет ничего общего, кроме одного, мы все закончили первый курс. И нас привели в хорошо охраняемое здание. И оно только что отстроено. Посмотрите на потолок и стены Даже сейчас чувствуется запах краски.
— Может из нас хотят организовать какую-нибудь сводную бригаду, — предположил любопытный.
— Не смеши меня Йозеф, — отозвался его приятель, — нас здесь человек сто пятьдесят. Точно не считал, но прикинул по рядам. Ничего толкового из нас создать нельзя, мы же из разных родов войск, это я тебе как сын потомственного военного говорю.
— Эй, летуны, — повернувшись назад Йозеф, обратился к нескольким курсантам летного училища, — не в курсе зачем мы здесь?
— Абсолютно, к тому же мы из разных летных училищ.
— Ого, — еще больше удивился Йозеф, но в это время двери открылись и в зал вошли несколько человек в сопровождении охраны. Все просто смотрели и не могли поверить своим глазам. Эффект даже не был бы такой, как если бы в наше время, в сельской средней школе в класс неожиданно вошел бы Путин. В полнейшем молчании Гитлер быстро прошел на середину сцены, рядом встали еще несколько человек и охранники, и только тогда раздалось громогласное, но не слитное «Хайль Гитлер!» и десятки рук взметнулись в воздух. Фюрер тоже поприветствовал собравшихся в зале, а затем начал говорить.
— Я знаю, что все вы мужественные и смелые молодые люди, готовые отдать жизнь за Великую Германию. Но иногда требуется не смелость и самопожертвование, а такие качества как выдержка, спокойствие, и четкое исполнение команд. Никто из вас не имеет полный контроль над своими эмоциями. Вас этому просто не обучали, но надеюсь что такое дисциплина после года учебы курсантами, вы знаете. Вам всем, придется работать одной слаженной командой. И один может подвести всех, тем самым сорвав задание. А теперь я хочу, чтобы те кто чувствует, что может. Я повторяю, только может не выдержать и подвести команду, встать и покинуть этот зал. Такие могут остаться в своем училище, более того получат большие привилегии. Я не пытаюсь проверить вашу смелость, так как не сомневаюсь в ней, но я не могу заглянуть к каждому в душу. Повторяю, операция в которой вы будете принимать участие требует прежде всего выдержки и самоконтроля. А теперь я вас слушаю.